Жили-были два друга. Два очень больших друга маленького роста. И всё у них было одинаковое. По два уха, по два глазика, по одному носику и по одному хвостику. Жили они в одном доме, вернее, в квартире. Играли одними игрушками. Кушали из одной голубой тарелочки. Один был щенком. Другой – поросенком. Шушка, так звали маленького щенка, была красным пуделем, собакой редкостной породы. А Нюшкой называли простого декоративного пёстрого поросенка.
Целыми днями они баловались и веселились. А как же иначе? Они ведь были еще маленькими и немного глупенькими. Нюшка была толстенькой и чуточку ленивой. Она всегда хотела кушать и спать. Собачка же была как заводная игрушка с моторчиком внутри. Она всё время бегала, играла, кружилась и не могла усидеть на одном месте.
В доме они появились в один день и не представляли себе жизни друг без друга. Когда Нюшка долго спала, Шушка ее будила и заставляла делать зарядку. Она покусывала подружку за хвостик, а та смешно, неуклюже бегала по комнате и радостно хрюкала. Люди любовались своими питомцами и хлопали в ладоши.
– Хрю-хрю-хрю… Не могу… Не хочу… – сердилась Нюшка.
– Ав-ав-ав! Догоню! Хвостик хитрый откушу! – отвечала балованная Шушка.
Так они бегали и резвились целыми днями, с утра и до самого вечера. И никто не мешал им, а даже наоборот, ими гордились!
Хозяева дома были людьми одинокими, но молодыми. Появление щенка и поросенка стало радостным и счастливым событием в их жизни. Зимой, в холода, эти люди жили в большом городе, где есть высокие многоэтажные дома, быстрые машины и красивые магазины. Но с наступлением весны и с первым теплом они уезжали жить за город, на съемные дачи.
Но этот год был особенным. Им удалось заработать на свой домик в небольшом дачном кооперативе, у деревни Шнурки, что за 150 километров от города. Согласитесь, для «частного» счастья это не расстояние! Они с волнением ждали весну, и она пришла.
– Ты знаешь, что такое дача? – спросила Нюшка у Шушки.
– Наверное, знаю, – гордо ответила та, так как считала себя умнее подруги.
Друзья внимательно рассматривали вещи хозяев, аккуратно сложенные в коридоре.
– Это место, где растет рыба и ловятся фрукты, – объясняла Шушка с видом бывалой дачницы. – Я знаю. Я слышала.
Нюша задумалась и не заметила, как села толстенькой попкой на вывалившуюся из рюкзака желтую колючую мочалку. Ее маленький розовый пятачок недовольно поморщился.
– Ты что-то путаешь. Рыбных деревьев не бывает, – сказала она, внимательно рассматривая лопату, скромно прижавшуюся к стене коридора. – Что-то я не помню, чтобы хозяин на рыбалку ездил с лопатой.
– Ты мне не веришь? – обиделась Шуша. – Мне не веришь?
Шуша всегда отчаянно спорила, чем доводила подругу до смеха.
И чем громче Нюшка смеялась, тем усерднее Шушка спорила.
– Верю. Конечно верю, – улыбаясь, ответила Нюша. – Вот только зачем эта палка? – и она ткнула в удочку розовым пятачком.
– Это не палка, а удочка! – сердито сказала собачка, злясь на поросенка. – Такое умное устройство, благодаря которому люди ловят яблоки и груши.
Шушка умничала, и по ее веселому хвостику было видно, как ей нравится быть умной.
– А как? – не успокаивалась Нюша. – А как ловят?
Шушка фыркнула.
– Нельзя быть такой тупой… – высокомерно заявила она Нюше. – Ты совсем не интересуешься прогрессом.
Шушка любила вставлять в свою речь слова длинные, сложные и, на ее взгляд, модные. Но о значении многих слов она только догадывалась. От этого смысл ее речей нередко был смешным и малопонятным, и не только Нюшке, самой Шушке…
– Прогрессом? – Нюшка еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. – Прогрессом ловли яблок удочкой?
– Смотри и запоминай! – скомандовала собачка и, упиваясь собственной исключительностью и умом, высоко задрала нос.
