21 июня 1941 года братья Ливановы ждали с большим нетерпением. В этот день возвращался из Киева отец.
Ефима Семёновича весной прошлого года назначили управляющим Межрайонной Аптечной Конторой Старого Оскола.
Чтоб он лучше выполнял служебные обязанности, вскоре его направили на курсы повышения квалификации. С сентября 1940 года, он стал обучаться на курсах усовершенствования фармацевтов при Киевском фармацевтическом институте.
В середине июня 1941 года учёба завершилась, и в эту субботу он возвращался домой.
Карл закончил десятый класс и накануне получил аттестат о среднем образовании с неплохими результатами. Ему не терпелось показать оценки отцу.
Карл хотел, как и брат, поступить в аэроклуб и выучиться обязательно на лётчика.
Вилен, курсант аэроклуба, спешил поделиться с отцом достигнутыми успехами.
Окончив среднюю школу в позапрошлом году, Вилен решил посвятить жизнь авиации.
Он попытался стать лётчиком в Курском аэроклубе в тот год, но оказалось, что не всё так просто. Курсантами принимали с 18 лет из числа рабочих, или колхозников, и обязательно по рекомендации комитета комсомола той организации, где работал.
В Старом Осколе промышленные предприятия практически отсутствовали, и рабочим становиться было проблематично.
Тогда Вилен решил работать колхозником, но в члены колхоза его не взяли.
Только в феврале 1940 года, его приняли в колхоз «Большевик», деревни Ямская Старооскольского района Курской области.
Он стал скотником. Зимой чистил помещения, где содержались животные, давал им корм и воду, ухаживал за ними.
Летом работал пастухом. Ему нравилось возиться с животными, но мечту о небе не оставлял. В колхозе его приняли в комсомол.
Проработав десять месяцев, Вилен повторил попытку стать курсантом аэроклуба.
Трудовой стаж колхозника, да рекомендация комсомольской организации колхоза, позволяли это сделать, но медкомиссия поставила преграду.
У него нашли лёгкую степень близорукости, а пилоту нужно 100% зрение.
Врачи не разрешили становиться лётчиком. Вилен страшно расстроился, что мечта не осуществиться.
– Мы можем принять вас в группу парашютистов, – предложили в приёмной комиссии, – а заодно получите военные специальности радиста и телефониста.
– Хорошо, я согласен, – проговорил он, когда обдумал предложение.
Так Вилен стал курсантом Курского аэроклуба в декабре 1940 года.
Занятия начались с теоретической подготовки. Курсанты знакомились с парашютом, запоминали, как его правильно укладывать, изучали необходимые действия при прыжках с ним.
А также осваивали радиостанции и телефоны, тренировались передавать сообщения азбукой Морзе.
Весной 1941 года начались практические занятия по прыжкам с парашютом.
Первый прыжок даже не запомнился. Всё прошло гладко, как учили. Вилен осознал, что прыгнул с парашютом, когда приземлился на согнутые в коленях ноги.
Второй прыжок прошёл иначе. В первые минуты, когда взлетели, у него началась предательская нервная дрожь.
Организм бунтовал от всего одной мысли, что надо будет покинуть салон аэроплана и ступить в многометровую зияющую пустоту.
Инстинкт самосохранения не давал успокоиться. С огромным трудом Вилену удалось перебороть организм и как учили, покинуть аэроплан. Отсчитав положенное количество секунд, дёрнул за кольцо и с облегчением услышал хлопок. Вскоре увидел над головой, как раскрылся белоснежный купол парашюта.
Последующие прыжки пошли буднично, без сильного нервного напряжения.
Ефим Семёнович приехал домой к вечеру и радостно встретился с домочадцами. Он привёз жене и детям кучу гостинцев из Киева. Сыновья поочерёдно сообщили отцу об успехах. В честь приезда мужа, Нина Ягоровна организовала праздничный ужин. Она сделала чудесное сациви, из большой индейки, состряпала лобио, приготовила хинкали и хачапури.
