Тьма. Холод. Пустота. Безнадежность бескрайнего космоса.
Два солнца в бесконечности пространства танцуют свой танец. Два светила – две противоположности.
Внутри одного из них бушует адово инферно, сжигая своими испепеляющими лучами все живое. Вторая планета холодна, мороз безразличия убивает медленным ядом, проникая студеными иглами в самую душу.
Обе звезды так беспощадны, эгоистичны. Их смертный бой выжигает все живое. Они сеют вокруг себя смерть. Как двое некогда любящих людей, планеты готовы убивать друг друга, стараясь наносить удары побольнее. Вокруг светил вращаются бесплодные, выжженные и выстуженные планеты, искалеченные и втянутые в отчаянный, полный страстей танец.
Солнца танцуют и с каждым кругом вальса они сближаются друг с другом.
Вот они уже взялись за руки, от огненной к ледяной планете протянулся гигантский протуберанец, приглашая станцевать последний танец вместе.
Огненное светило не отпустит от себя ледяную планету, его обладание ею слишком сильно, сила притяжения этих двоих непоколебима. Они сольются вместе в едином экстазе и сгорят в суперновой своих чувств.
Мрак космоса безучастно наблюдает за их безмолвным противостоянием.
Планеты вертятся все быстрее, музыка гремит и ускоряется подобно биению сердца. Кровавая развязка неизбежна.
Когда светила сойдутся в последней фигуре вальса, когда они, не разбирая, кто из них где, сольются вместе, страстно прижмутся, в сладком болезненном стремлении уничтожить друг друга, тогда грянет гром, и тьма космоса осветится последней вспышкой слившихся в единое целое планет.
На месте этой всепоглощающей любви откроется алчное черное око и станет втягивать в себя мертвые планеты, опаленные страстью влюбленных светил.
Но пока солнца танцуют.
Шаг. Поворот. Поклон и снова шаг.
* * *
Свет двойного светила закрыла медленно ползущая в пространстве космоса громадина – космический корабль, пробирающийся сквозь систему. Он сверкал, отражая свет двух танцующих солнц.
Звездная крепость казалась столь же безжизненной, как и планеты двойной солнечной системы. На палубах было пусто, ветер из вентиляторов бесцельно гонял обрывки бумаги по пустым коридорам.
Остывавшие без тепла человеческих тел комнаты переговаривались скрипами и стонами. Везде было пусто.
Лишь где-то глубоко в самом сердце корабля слышался приглушенный гул. Мы двинемся на его звук.
Во вместительной утробе собрались все жители плавучей крепости. Они, как папуасы вокруг костра, на котором жарится барбекю, облепили трибуны гигантской арены. Все взгляды были прикованы к двум маленьким танцующим фигуркам в центре арены. Свет двух светил падал сквозь прозрачный энергетический купол, освещая двойными резкими тенями сражающихся на арене. Сидевшие на трибунах затаили дыхание, царила полная тишина, можно было услышать звук ударов клинков друг об друга и выкрики дуэлянтов.
Лишь особо ловкие и невероятные удары вызывали приглушенный гомон и выкрики толпы.
Два равных воина сражались не на жизнь, а на смерть.
* * *
В стремительном пируэте две фигуры столкнулись.
– Я тебя люблю, – прошептала девушка на ухо Алиену, меч воина в нерешительности опустился.
Баст ударила узким стилетом ему в бок, глядя в глаза воина гипнотизирующим немигающим взглядом, которым умеют смотреть только кошки. Сетт пошатнулся и упал на одну руку, из его бока хлестала кровь. Девушка беспощадно зашла ему за спину и, высоко подняв меч над головой, вогнала его в спину Сетта. Мужчина упал лицом в песок арены и больше не двигался. Из-под лежащего тела стала расползаться красная лужа.
Девушка, тяжело дыша, в ужасе смотрела на дело рук своих. Она подняла взгляд и встретилась взглядом с глазами старого Сетта. Без слов она прочла в них отчаяние, ужас потери, шок предательства и ненависть к ней. На трибуне, предназначенной для охраны периметра, стоял Риверн, его светлые глаза прожигали девушку.
