ГЛАВА 1
София.
Тридцать лет. Это много или мало? А если смотреть со стороны того,
что я разменяла четвертый десяток? До сегодняшнего дня мне
казалась, что я еще молода. Мне так казалось еще вчера. Но вчера
мне было двадцать девять. А сегодня тридцать. Кто-то скажет, что я
еще молода, что у меня все впереди. А мне кажется, что половина
жизни уже прожита. И лучшую ее половину... я себя продаю. Нет, я не
шлюха. Я продаю себя одному и тому же мужчине вот уже почти девять
лет. Дорого продаю. А товар надо держать в форме, в ликвидном
состоянии. Но витрина уже не та. Нет, я не выгляжу на свой возраст,
и я это знаю. Незнакомые мне люди не дают мне больше двадцати
шести. Да и на работе половина моих коллег думают, что мне двадцать
шесть. Но никто из них не знает, какого труда мне стоит держать
себя в такой форме. Тренировки четыре раза в неделю, вечные диеты,
потому что я склонна к полноте. Гены, от них никуда не денешься.
Массажи. Если вы думаете, что массаж это что-то приятное и
расслабляющее, то вы не делали антицеллюлитный массаж и медовый
массаж для подтяжки кожи. Два раза в неделю косметолог со своими
уколами, масками, от которых горит все лицо, и прочие довольно
неприятные и дорогостоящие процедуры. Красота требует жертв. И я
отдаю эту жертву почти каждый день, причем за немалые деньги. Но
результат того стоит, из зеркала на меня смотрит молодая
девушка.
Я не знаю, кто пустил слух о моем возрасте, но опровергать я его не
стала. Зачем? Дать очередной повод для сплетен и всеобщей зависти с
женской стороны коллектива? Слухов и сплетен про меня и так
достаточно. Иной раз мне кажется, что они знают о моей жизни
больше, чем я сама. Половина того, о чем они шепчутся за моей
спиной, правда. Но ни один из них не смеет высказаться мне в лицо.
Все учтиво улыбаются, заискивая, пытаясь со мной подружиться. Одни
боятся увольнения, другие, наоборот, хотят повышения. Но они
переоценивают мои возможности. Думают, что если я замолвлю за них
словечко Вадиму, их повысят. А если пожалуюсь, их незамедлительно
вышвырнут из компании. Хотя, для них он Вадим Эдуардович, на "Вы",
и для меня в общем тоже, но только в пределах здания нашей
компании. А за ее пределами просто Вадим, в более тесном общении
Вадик, в постели Вадя. Вадя! Ненавижу его так называть! Но ему
нравится. А мне должно нравится то, что ему нравится. Товар не
спорит с покупателем. Клиент всегда прав.
Итак, в честь моего юбилея Вадик дал мне выходной. Но выходной
только днем. Вечер и ночь я провожу с ним. Да, я считаю встречи с
Вадимом работой. Деньги нужно отрабатывать, мило улыбаясь,
восхищаться очередным дорогим подарком, визжать от радости,
бросаться ему на шею, благодарить и говорить, что не стоило дарить
таких дорогих подарков. Рассказывать сказки про то, что я люблю его
не за деньги.
Поднимаюсь с огромной кровати. Почему она огромная, если я живу
одна? Потому что я так хочу. Сейчас я могу позволить все, что хочу.
На мою карту ежемесячно поступает немалая сумма. Я не люблю
ограниченных пространств. В свое время я нажилась в тесной комнате
захудалого, вонючего общежития, спала на маленькой неудобной
панцирной кровати, проваливаясь куда-то вниз. До сих пор помню этот
затхлый запах, смешанный с перегаром, въевшийся в стены общежития.
Бесконечных клопов и тараканов. Соседей- алкашей. Но запойные
пьяницы - это было даже хорошо, стоило поманить их бутылкой дешевой
суррогатной водки, и они вели себя смирно. А вот с прожженными
наркоманами со стажем, устраивавшими в своей конуре притон, было
сложно. Эти нелюди, живые гниющие трупы, практически зомби,
способные на все ради маленькой дозы кайфа. С ними было
действительно страшно, очень страшно. Учитывая то, что я поздно
возвращалась с работы, и в нашей общаге никогда не горел свет в
коридорах, поскольку лампочки попросту скручивались или
разбивались. Однажды один из зомби на меня напал, по-моему он даже
и не осознавал, что перед ним я, его соседка, с которой он
здоровался каждый день, когда был вменяемый. Он схватил меня за
волосы, мертвой хваткой таща меня за собой, тогда я была еще
двадцатилетней девчонкой, наивной дурочкой, верящей в людей. Я
просила его отпустить, плакала, умоляла, но он меня не слышал, все
также таща за волосы за собой в его комнату, где было еще много
таких как он. Тогда меня спас дядя Витя, простой алкоголик,
проживший практически всю жизнь в этом доме, знающий, что делать в
таких ситуациях. Он просто ударил этого утырка старой скалкой по
затылку. Слава Богу он его не убил, просто оглушил. Сосед, конечно,
с утра ничего не помнил, извинялся, но, после этого случая я всегда
носила с собой маленький складной нож. Я не собиралась никого
убивать. Но поранить могла. Времена изменились, а привычка
осталась. Я до сих пор ношу с собой этот нож.
