Naomi Novik
THE GOLDEN ENCLAVES
Copyright © 2022 by Temeraire LLC
This translation published by arrangement with Del Rey, an imprint of Random House, a division of Penguin Random House LLC
© Сергеева В.С., перевод на русский язык, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Напоследок этот гад успел сказать: «Эль, я так тебя люблю».
А потом он вытолкнул меня за ворота Шоломанчи, и я приземлилась плашмя в раю, на зеленой полянке в Уэльсе, которую видела последний раз четыре года назад. Деревья были покрыты свежей листвой, сквозь которую сочился солнечный свет, и меня ждала мама. Мама. В руках она держала цветы. Маки знаменовали отдых, анемоны – преодоление, лунник – забвение бед, вьюнок – новое начало. Обычный приветственный букет, который должен был изгнать из моей памяти пережитые ужасы, наполнить душу покоем и исцелить раны, – но, едва мама протянула ко мне руки, я дико взвыла «Орион!», вскочила, и цветы полетели во все стороны.
Несколько месяцев – целую жизнь – назад, когда мы лихорадочно тренировались на полосе препятствий, одна девчонка из миланского анклава подарила мне латинское заклинание перемещения, очень редкое, которое можно наложить на себя, не рискуя разлететься на кусочки. Предполагалось, что с его помощью я буду прыгать с места на место в выпускном зале и спасать других – таких, как девчонка из Милана, потому-то она и дала мне заклинание, за которое в иных обстоятельствах пришлось бы заплатить пятилетний запас маны. Обычно им не пользуются для перемещения на большие расстояния, но время мало чем отличается от пространства, а в Шоломанче я была десять секунд назад. Я отчетливо, как на чертеже, представляла себе зал вкупе с кошмарной тушей Терпения и ордой голодных злыдней. Я встала у ворот, точно там же, где стояла, когда Орион меня толкнул, и принялась за дело.
Но заклинание не желало накладываться, оно сопротивлялось, словно выставляя на пути предупреждающие знаки – стоп, тупик, дорога размыта. Я настаивала, продолжая вкладывать в него ману, и заклинание наконец дало сдачи, свалив меня с ног. Казалось, я влетела лицом в бетонную стену.
Я встала и повторила – и снова рухнула наземь.
В голове стоял оглушительный звон. Я кое-как поднялась на ноги. Мама помогла мне устоять – она что-то говорила, удерживала меня, пыталась успокоить, но я прорычала: «На него напало Терпение!» – И она бессильно опустила руки: в ее памяти встал оживший кошмар.
После того как я вылетела за ворота, прошло уже две минуты. Две минуты в выпускном зале – это очень много, даже когда он не набит под завязку чудовищами со всего света. Но, сделав передышку, я перестала тупо биться головой о ворота. Я задумалась – и попыталась наложить на Ориона призывающее заклинание.
Большинство магов не способны призвать ничего крупнее резинки для волос. Но призывающие заклинания, которые я отнюдь не по доброй воле коллекционировала в школе, сплошь предназначались для того, чтобы притащить несколько беспомощных, пронзительно вопящих пленников в жертвенную яму (которую я почему-то не удосужилась вырыть). У меня было десятка полтора вариантов, и один из них позволял увидеть нужного человека в любой зеркальной поверхности и потребовать его к себе. Очень эффективно, если есть огромное заклятое зеркало рока. К сожалению, свое я оставила на стене школьного дортуара. Но я обежала полянку и нашла меж двух корней маленькую лужицу. В норме этого не хватило бы, но во мне бесконечной рекой текла мана – ее поток еще не прервался. Я вложила в заклинание силу, сделала грязную лужицу гладкой как стекло и, пристально глядя на нее, позвала:
– Орион! Орион Лейк! Я призываю тебя… – Я подняла голову, впервые за четыре тоскливых года увидев солнце и небо. Но посетила меня одна лишь досада: рассвет, полдень или полночь были бы гораздо полезней. – Призываю тебя в час прибавления света: приди ко мне из темных залов, повинуясь моему слову.
