Будильник звенел прямо над ухом. С трудом
приподнявшись на кровати, я стала шарить рукой вокруг в поисках
источника дикого звона. Нащупав, наконец, его рядом с собой, на
тумбочке, нажала на кнопку выключения звонка, но он так и не
перестал надрываться. Тогда схватила его, со всей силы швырнула об
стену и повернулась на другой бок, укрывшись одеялом с головой.
Вставать отчаянно не хотелось, я вообще ненавидела утро именно за
то, что нужно подниматься с кровати и начинать что-то делать.
- Иванова, завтрак просишь, ждать тебя никто
не будет, поедешь голодная в библиотеку, - прокричала Надежда
Викторовна, наш воспитатель, и понеслась дальше по
коридору.
- Каждое утро одно и тоже, - проворчала
я себе под нос, даже не предприняв попытки подняться. – Иванова
вставай, Иванова сделай то, Иванова сделай это! Достали!
Кто бы только знал как мне надоело жить по часам и ежедневному
распорядку дня. Ну ничего, осталось потерпеть всего месяц, а потом
на вольные хлеба, во взрослую жизнь. Вставай во сколько хочешь,
делай что пожелаешь - красота! О том, что мне придется искать
работу и содержать себя, я пока даже не задумывалась. Семнадцать
лет я была на содержании у государства и, до недавнего времени,
меня это вполне устраивало. А потом поняла, что существует другая
жизнь - жизнь за пределами детдома. Там девчонки чуть старше
щеголяли в модных платьях и на каблуках, проводили ночи
напролет в барах и дискотеках, крутили романы с красивыми парнями и
до умопомрачения целовались под звездами. Для меня такая жизнь пока
была несбыточной мечтой. Где взять умопомрачительное платье, когда
всем выдают одинаковую казенную одежду, или модельные туфли, если
выдали кроссовки? А уж целоваться под звездами ни один из старших
ребят точно не будет. Все на что они способны это зажать в темном
углу и облапать или подпоить дешёвым портвейном и уложить тут же,
где только что пили. Поэтому пока оставалось только мечтать, а
мечтала я, ни много ни мало о том, что скоро окажусь за стенами
детдома и сразу встречу своего мужчину. Он обязательно возьмёт на
себя все заботы обо мне, в том числе и материальные. А я буду
ходить по салонам красоты, с подружками в бар, а вечером, вся такая
красивая, встречать его с работы. Ужинать мы будем в ресторане, а
потом, сидя на берегу реки и попивая шампанское прямо из горла,
целоваться под звездами.
- Иванова, последнее китайское предупреждение!
– услышала я грозный окрик, стоящей в дверях, Надежды Викторовны, -
вставай, лентяйка, и марш в столовую.
- Уже иду, зачем же вы так орете? - проворчала
я.
- Да как на тебя не орать, если ты даже просто
встать ленишься? Полчаса лежишь, скоро завтрак закончится, а ты
даже не умылась ещё. Как же ты дальше жить собираешься, Иванова, с
твоей-то патологической ленью?
- Счастливо собираюсь жить, - сказала я себе
под нос и поплелась умываться. Потом надела простенькое темно-синее
платье и отправилась на завтрак.
Он уже подходил к концу, я быстро запихнула в себя несколько ложек
манной каши, уже остывшей и с комочками, и запила все это
безвкусным чаем, который по цвету больше напоминал мочу. Сегодня по
программе нас вели в библиотеку, где собирались проводить
«День любителей чтения». Этот библиотечный день нужен мне был
также, как собаке пятая нога. Читать я не любила, разве что только
сказки, они вселяли в меня оптимизм, ведь в них любая замарашка
превращалась в красавицу, всегда находила своего принца и дальше
жила счастливо в любви, согласии и роскоши. Но отказаться было
нельзя и я вместе со всеми поплелась к автобусу.
