Порт-Антонио, Ямайка.
Белоснежная стена брызг разбившейся о коралловый риф волны зависла над темно-голубыми водами Карибского моря. Через мгновение она рухнула вперед, накрыв испещренную трещинами и расщелинами поверхность рифа, и снова стала водой, слившись с родившим ее океаном.
Тимоти Дарелл шел по дальнему краю гигантского, причудливой формы бассейна, вписанного в коралловый риф, и наблюдал усиливающееся единоборство воды и камня. На этом уединенном участке северного побережья Ямайки человек постарался сохранить гармонию природы. Курортный комплекс «Трезубец» располагался на коралловом плато, с трех сторон окруженном зубчатыми рифами. Единственная дорога соединяла его с остальными транспортными артериями острова. Форма каждой виллы, фасадом обращенной к морю, копировала в миниатюре окружающий ландшафт. Виллы были совершенно изолированы одна от другой, а весь комплекс полностью обособлен от прилегающей территории Порт-Антонио.
Дарелл, управляющий «Трезубцем», был молодым англичанином, выпускником лондонского колледжа гостиничного управления. Его многочисленные рекомендации свидетельствовали о редком для двадцатипятилетнего человека опыте и мастерстве. Да, Дарелл был первоклассным специалистом – он сам это знал, и владельцы «Трезубца» не отрицали этого. Помимо всего прочего, его отличало удивительное чутье на непредвиденные ситуации, что в сочетании с качественным ведением текущих дел и составляло суть превосходного управления.
Сейчас он чувствовал, что наступает именно такая ситуация. И это его тревожило.
То, что происходило, не поддавалось никакому логическому объяснению. По крайней мере, было почти невероятным.
Просто абсурдным.
– Мистер Дарелл!
Он обернулся. Его темнокожая секретарша, цвет и черты лица которой напоминали о вековом присутствии Британской империи в Африке, поднималась к нему с запиской в руке.
– Слушаю вас.
– Рейс шестнадцать «Люфтганзы» из Мюнхена опаздывает с прибытием в Монтего.
– Вы имеете в виду Кеплера?
– Да. Он не успеет на пересадку.
– Лучше бы ему лететь через Кингстон…
– Но он этого не сделал, – произнесла девушка с той же ноткой неодобрения, что и Дарелл, но не так резко. – Очевидно, ему не хочется ночевать в Монтего, поэтому он и послал радиограмму с просьбой заказать для него чартерный рейс…
– За три часа до приземления? Пускай немцы заказывают! В конце концов, это их самолет опаздывает.
– Они пытались. Но в Мо’Бей ничего нет.
– Разумеется… Я попрошу Хэнли. Он вернется из Кингстона с семейством Уорфилд в пять часов.
– Он может не согласиться…
– Согласится! У нас нет выхода. Надеюсь, не вся неделя окажется такой же.
– Вы чем-то обеспокоены?
Дарелл повернулся лицом к перилам, отделявшим помост от коралловых пиков и плато, и закурил, прикрывая пламя зажигалки от порывов теплого бриза.
– Я чувствую, что здесь что-то не так. Не уверен, что мне удастся объяснить, но дело вот в чем. – Он смотрел на девушку, но мыслями был далеко. – Первые заявки на эту неделю начали поступать год назад. И меньше чем через месяц все виллы оказались забронированы… но только на эту неделю.
– «Трезубец» – популярный курорт. Что в этом необычного?
– Вы не поняли. Вот уже одиннадцать месяцев все заказы остаются в силе. Никаких изменений, ни малейшего переноса сроков. Ни на один день!
– Тем меньше проблем для вас. Думаю, вас это должно радовать.
– Ну как же! Мягко говоря, это не поддается никакой логике. У нас двадцать вилл. В основном к нам приезжают семейные пары, значит – примерно сорок человек. Все они – чьи-то отцы, матери, тетки, дяди, двоюродные братья, сестры… За год ничто не нарушило их планов. Не умер никто из глав семейств – а ведь наши цены рассчитаны не на молодоженов. Никакого неудачного стечения обстоятельств, ни элементарной срочной деловой встречи, ни кори или свинки, ни свадеб или похорон, ни обострения хронической болезни – ничего! А ведь это не церемония коронации Ее Величества, а всего лишь недельный отдых на Ямайке!
