– Офицер, сюда! Осторожно… тут всё в крови.
Детектив Дайна Брум кивнула в ответ, подтянула бахилы и решительно шагнула вперёд.
– Сколько на этот раз? – спросила она.
– Трое, – ответил офицер. – Похоже, из банды Красавчика, наколки характерные.
«Лютует, – подумала Дайна. – Раньше эта тварь больше одного за ночь не убивала».
Криминалисты в защитных комбинезонах неторопливо ползали по пропитанной кровью земле и тщательно собирали в пакеты ошмётки растерзанной плоти. Всё, что ещё пару часов назад было целым и живым. Запах крови стоял в воздухе плотным облаком, отчего рот наполнялся противным железистым привкусом и начинало подташнивать.
– Следов полно. Что кинолог говорит? – спросила детектив.
– Кинолог? Да вон он… – ответил офицер и мотнул головой в сторону ленты полицейского ограждения. За лентой пара молодых стажёров-оперативников надсадно блевала. Рядом, скрючившись, сидел на корточках кинолог с серо-зелёным лицом, у его ног скулила розыскная овчарка, её тоже тошнило.
– Как думаешь, Фрэнк, – обратилась Дайна к одному из полицейских, – почему на этот раз монстр так озверел?
– Да кто ж их знает, этих фантастических тварей, – задумчиво отозвался тот и потёр правый, седой, висок. – Если верить моей тёще, это всё из-за полнолуния. Она мне все уши прожужжала, что в этот раз луна, мол, не просто огромная, а ещё и кровавая. Представляешь?
– Кровавая? А что, бывает такая луна?
– Если слушать мою тёщу, то ещё и не такое бывает, – ответил Фрэнк и правый уголок его рта приподнялся в ехидной улыбке.
Трое мужчин, растерзанных за одну ночь. Значит, теперь тварь сыта. Слишком сыта, чтобы уйти далеко. Дайна почувствовала, как что-то неосязаемое потянуло её в сторону от проклятого места, и осторожно двинулась на этот зов. На чёрное беззвёздное небо медленно выползал кроваво-оранжевый диск огромной луны.
Детектив спустилась в безлюдный переход, еле освещённый мигающими светодиодными стержнями. Грязные стены, выложенные когда-то жёлтой керамической плиткой, были обшарпаны и покрыты сеткой трещин и мелких выбоин. Воняло мочой, мокрыми окурками и какой-то тухлятиной. Дайна брезгливо поморщилась. Ей всегда казалось, что именно так выглядит изнутри единственная кишка подземного червя, который глотает поезда метро вместе с пассажирами.
Она двигалась тихо, мягко ступая по щербатому бетонному полу, в руке наготове фонарь. В какой-то момент Дайна уловила глухой, равномерный шум, как будто сквозь пухлые подушки откуда-то прорывался стрекот невидимого вертолёта.
Детектив шла на этот зов, стараясь не касаться омерзительных вонючих стен. И тут старые стержни светодиодов наверху звонко икнули и погасли. Переход заполнила кромешная тьма. Спустя мгновение ожил фонарь, раздвинув жирную толщу темноты лучом мягкого света. Дайна медленно выдохнула, замерла, прислушиваясь, и снова двинулась вперёд, туда, где свил гнездо невидимый вертолёт.
Существо продолжало утробно стрекотать, оставаясь на одном месте, словно ждало, когда его найдут. Зверь был уже совсем близко, детектив буквально кожей чувствовала каждое его шевеление. Луч скользнул по стене, сполз ниже…
В круге света медленно проявились заострённые напряжённые уши, оранжевым золотом сверкнули два огромных круглых глаза. Зверюга зевнула, обнажив крепкие белые клыки, с клацаньем захлопнула пасть и снова утробно замурчала.
– Так вот где ты прячешься, – мягко сказала Дайна Брум. – Детка, ты меня огорчаешь.
Зверюга сощурила глаза и замурчала ещё громче.
– Хулиганка ты… хулиганка, – продолжала нежно ворковать женщина. – Ну что мне с тобой делать? Давай, что ли, за ушком почешу?
