Когда автомобиль подпрыгнул на лежачем полицейском, я протяжно
застонала. Водитель бросил на меня обеспокоенный взгляд в зеркало
заднего вида. Я прижала руку к ноющим ребрам.
-Блядь, - пробормотал таксист.
Я оперлась левой рукой о засаленное текстильное сиденье, а
правую приложила к боку. Как бы я ни старалась найти удобное
положение на заднем сиденье, ослепляющая боль не отступала ни на
минуту. Воздух со свистом вылетал из моих ноздрей. Половина лица
онемела. От правого глаза осталась узкая щелочка, и из-за
припухлости я не могла его распахнуть. Левый глаз постоянно терял
фокус. Я могла различать контуры предметов, словно смотрела сквозь
запотевшее стекло. Рассеченная губа горела и снова начала
кровоточить. Я шмыгнула забитым носом.
-Долго еще? - едва ли я сама могла расслышать собственный голос.
Он звучал надтреснуто.
Водитель оглянулся через плечо и посмотрел на экран телефона,
прижатый к креплению. Смутные очертания навигатора плясали перед
моим левым глазом. Колеса машины скользнули по неровности на
дороге, и нестерпимая боль пронзила все тело. Я чувствовала, что
вот-вот потеряю сознание.
-Почти приехали, - бросил мне таксист.
Мы встали на перекрестке. Огни светофора напоминали яркие,
танцующие в воздухе точки. Свет от проезжающих мимо фар казался
таким слепящим, что я невольно зажмурилась. Моя голова вращалась,
как лопасти вертолета. Я не переживала такого дикого
головокружения, даже когда была пьяна. Автомобиль сорвался с места,
и я ощутила, как меня мутит. Тошнота подкатила к горлу. Где-то на
краю сознания крутилась мысль, что последнее, что стоит делать -
это блевать в такси. Я разжала ноющие и распухшие губы и начала
дышать через рот. Вонь в салоне была невыносима. Запахи магическим
образом усиливались, и едкий сигаретный дым, пот и кофе в
пластиковом стаканчике у водителя разъедали мой едва дышащий нос.
Дыхание ртом не спасало от тошноты.
-Остановите машину, - прохрипела я. Таксист вновь посмотрел на
меня через плечо и, не сказав ни слова, съехал на обочину.
Я пошевелилась, и от пронзающей боли в ребрах у меня брызнули
слезы. От влаги защипал отекший глаз. Перспектива опорожнить
желудок в машине перестала казаться пугающей. Я не могла
пошевелиться от мучительной, разрывающей внутренности боли.
Водитель нервно постукивал пальцами по рулю. Слезы лились по
моим щекам, стекали по подбородку, собирались у губ. Словно
раскаленное масло, они попали в рану на губе. Я вскрикнула.
Таксист повернулся вполоборота и уставился на меня. Я видела его
лицо сквозь пелену.
-Вы… потерпите до больницы? - спросил он с паникой в голосе.
-Что мне остается? - процедила я сквозь стиснутые зубы. Во рту
стоял свинцовый привкус. Впервые в жизни я попробовала на вкус
собственную кровь.
Прикрыв один глаз, я ощутила толчок, когда машина тронулась с
места.
Я замерла, стараясь не менять положения. Когда автомобиль
проехал через очередной лежачий полицейский, в груди стрельнуло
так, будто меня ударили куском арматуры. Потерпи еще немного. Всего
чуть-чуть. Кто знал, что в теле может болеть каждая, абсолютно
каждая гребаная клетка?
-Приехали, - победно произнес таксист, выруливая на парковку
перед приемным покоем.
Ты почти справилась. Осталось еще немного. Я пошевелилась, чтобы
подняться и сесть на сиденье. С опухших губ слетел крик, я
застонала.
-Помогите, - умоляюще прорычала я, инстинктивно прижимая руку к
ребрам.
Таксист испуганно выскочил из машины и подбежал к пассажирской
дверце. Он распахнул ее и протянул мне руку. Я крепко сжала его
потную ладонь и оттолкнулась от сиденья. Когда ноги коснулись
асфальта, я пошатнулась. Земля крутилась, все вокруг казалось
размытым и вращающимся. Я моргала здоровым глазом, пытаясь не
упасть. Рукой я оперлась на плечо мужчины и прижалась к нему, как к
опорному столбу. Он съежился, но не отступил. В боковом кармане
кожаной куртки я нащупала кошелек, не сразу. Я расстегнула на нем
молнию и вытащила тысячную купюру, протянула ее мужчине. Он схватил
деньги, отстранился и вернулся в машину. Вот мудак! Чтобы он довез
меня до больницы, мне пришлось его уговаривать и предложить оплату
в три раза больше, чем требовалось. За спиной послышался скользящий
звук шин по асфальту. На подкашивающихся ногах я обернулась, сузила
видящий глаз и, заметив контуры здания больницы, поплелась к ней.
Каждый шаг отдавался в теле нестерпимой болью. Держись. Ты почти у
цели. Казалось, что я шаркаю бесконечно долго и дорога не
приближает меня к больнице. Будто я иду по беговой дорожке после
того, как меня переехал камаз.
