Как бы ни плавно снижался межпланетный фрегат, в момент его
контакта с поверхностью необъятное полотно космодрома вздрогнуло
единым толчком. Приземлившись, огромная, похожая на пикирующего
ястреба машина замерла. Обретя сцепление с поверхностью, она не
спешила двигаться в сторону космопорта. Туда, где волновалась и
ликовала многотысячная толпа, дождавшаяся наконец возвращения
единоличного правителя Земли. А теперь вот, после жестокого
подавления марсианского восстания, ещё и абсолютного властителя
Марса.
Рано. Слишком рано приближаться к пёстрой толпе и открывать
бронированные шлюзы. Рано выпускать парадные ряды смертоносной
техники и вышколенные шеренги императорской гвардии. Придётся им
ещё потомиться в тесноте и ожидании. Ведь даже великий Фюрер
вынужден считаться с властью традиций и необходимостью устроить
очередное шоу.
Именно ради последнего в космопорте торопливо разворачивали своё
оборудование телевизионщики, ругаясь в процессе с местной службы
безопасности. Вредная спецура упрямо запрещала использование
летающих камер и тихим шёпотом материла Фюрера, которому отчего-то
вздумалось приземлиться именно на этом занюханном космодроме.
Следствием данного - спонтанного решения, стала возникшая перед
зданием космопорта «культурная грызня». Спешно слетевшиеся
встречать правителя герцоги, графы, маркизы и бароны пытались
распределить места по старшинству. Выходило плохо, ведь титул
титулом, а занимаемых в Совете или Корпорации должностей никто не
отменял.
Бурлил и волновался не только космопорт. На остальной территории
планеты в медийном экстазе пребывало около миллиарда человек.
Примерно такое количество привилегированных граждан имело право
выходить в сеть. Граждане волновались хотя бы потому, что свободный
доступ к информации был заблокирован с самого утра. Любая техника
способная что-либо транслировать, транслировала ровно одно – бравые
речи имперских пропагандистов, пепелища марсианских городов и
болтающийся на орбите космический флот. И, конечно же, только что
приземлившийся личный фрегат Фюрера.
Ещё тридцать миллиардов граждан доступа к высоким технологиям не
имели, что не мешало им волноваться и переживать. Ну ещё бы, ещё
вчера прошёл слух, что всю следующую неделю рабочие нормы будут
сокращены. Более того, в пищевой рацион включат праздничную дозу
эйфаретиков.
Некоторые, впрочем, весьма наивные личности, намекали даже о
большом трёхдневном отпуске. И что якобы из столичных узлов
прилетят мобильные кинотеатры. Все желающие смогут посмотреть
хроники победы, а после, быть может, покажут развлекательный
фильм.
Можно уверенно заявить: в той или иной степени волновались все
сознательные граждане планеты.
Однако, один странный мужчина сохранял редкое спокойствие, если
не сказать, полнейшее безразличие. Находясь за периметром
космопорта, он преспокойно разлёгся на траве, с естественной
возвышенности созерцая приземлившееся судно.
В какой-то момент над ним, потрескивая антигравами, пролетел
охранный кибер, по неведомой причине не обративший на постороннего
никакого внимания. И это при том, что одет отдыхающий на траве
человек был в белоснежный плащ, а его отстёгнутый от пояса меч
лежал тут же, рядом.
В какой-то момент обладатель белого плаща прищурился.
Продвинутые системы маскировки не могли скрыть от его взгляда
быстро приближающийся глайдер. Скользя над бетонной поверхностью
космодрома, юркая машина перелетела охранный периметр, взметнулась
по холму и, став видимой, резко остановилась в нескольких метрах от
лежащего человека.
Защитная мембрана глайдера схлопнулась. Покинув кабину, на траву
ловко выпрыгнул высокий статный мужчина. Вид он имел более чем
презентабельный. Двухметрового роста, темноволосый, с точёным
волевым лицом. Одетый в зелёный с серебром мундир в правой руке он
сжимал ножны с длинным полуторным мечом.
