Глава 1. Они не вернулись.
– Знание – свет, помогающий узреть истину во мраке.
Платон.
Вестибюль был погружён во мрак, и только маленький костерок, разведённый в центре, образовывал мерцающий островок цвета с неровными границами. А всё, что находилось за ними – подпирающие потолок два белых столба из мраморной плитки на ступенях, находящаяся за возвышением стена с обрамлённым белой рамкой сине-белым университетским гербом, усохшие полутораметровые растения в керамических горшках возле неё и уходящая в обе стороны лестница на верхние этажи – скрывалось во тьме.
Нас сидело здесь трое. Очередной дозор. И время тянулось слишком долго. Мои напарники, чтобы хоть как-то ускорить его течение, вели разговор: вполголоса, словно боялись привлечь к себе ненужное внимание, хотя в помещении, сейчас казавшимся мне из-за темноты без конца и края, более никого не было.
– Так вот, в тот день, по идее, много народа было там, в торговом центре. Ну, когда это случилось. Ходили люди себе по магазинчикам, по территории просто гуляли, кто в маке тогда… точнее, во «Вкусно и точка», – Антон усмехнулся, – время проводил. Никто ведь не ожидал… А потом прилетело: пробило на хрен крышу почти всю, и огромные такие глыбы там остались лежать, в центральном атриуме. А сейчас, как мне знакомый из поисковиков сказал, над торговым центром свечение какое-то странное, зеленоватое такое. И знаешь, его через эту всю непроглядную мглу видно.
– Да ну? – недоверчиво глядел на Антона Вася. – Неужто яркое такое?
– Да отвечаю тебе. Сполохами такими бьёт. Ну знаешь, блин, как бы яснее… Словно плещет из жерла вулкана. Зелёный такой яркий свет.
– М-да… – Вася поёжился.
– Хрен его знает, что там такое образовалось, но людей то сколько там было… И после катастрофы никто оттуда больше не показался.
Я молча слушал его и глядел на багровые угольки от хвороста на дне ржавой бочки, которые неохотно доедал огонь. А потом посмотрел на центральный выход справа, перегороженный турникетами. Раньше через него толпами шли студенты, прикладывая свои пропускные к прибору с маленьким экранчиком. Сейчас турникеты служат непроходимой преградой, за ними двустворчатые двери были дополнительно запечатаны железными листами: некоторые из них со временем прогнулись, но были и специально оставлены между ними бреши, чтобы хоть немного было видно ту сторону. То, что было снаружи….
Случилось это четыре года назад. Вроде, суббота была тогда. Полдень. Я находился в университете на паре. Половина моей группы была в аудитории, другая решила провести тот осенний день по-своему: кто дома, кто в общежитии, а некоторые, наверное, на прогулке были. Мы сидели и слушали лекцию преподавателя, как внезапно, разрезая нудно тянущуюся учебную рутину, раздался вой сирены. Ошеломлённые, студенты непонимающе озирались друг на друга, что-то исступлённо бормоча. Наш преподаватель медленно подошёл к окну, держа в руке раскрытую книгу, вгляделся в него и так застыл на некоторое время, непрерывно и лихорадочно теребя свои круглые очки. Я приподнялся со своего места и взглянул в окно рядом.
Лазурное небо прорезали многочисленные полосы чего-то стремительно падающего на землю. Сначала, под влиянием творившегося в то время, я подумал, что это были ракеты. Но по мере того, как многочисленное нечто приближалось, вырисовывались их формы и размер. Это были не ракеты. Прорезая нашу атмосферу, сотни, нет – тысячи астероидных глыб летели вниз, массированным дождём пробивая всё, что лежало на их пути: воздух, деревья, строения, почву. Нескончаемым градом они испещряли землю, и я в испуге устремил взгляд в потолок: боялся, что одна из комет вот-вот пробьёт университетскую крышу и похоронит нас всех под её обломками. Но время всё шло, кометы разных размеров с непостижимой скоростью и силой падали с неба, а наш потолок так и остался целым и невредимым.
