Между сном и явью есть миг, когда нужно решиться открыть глаза и увидеть, что тебя окружает. В последнее время Мария Павлова часто оттягивала момент столкновения с реальностью.
Проснувшись, она ощущала под телом что-то средней мягкости, и лишь потом приходила ассоциация – кровать.
Кровать казалась чужой, а запах, что проникал в нос родным и успокаивающим. Возможно ли такое?
Оголённые части тела касались тёплой, мягкой, но не идеально гладкой ткани, на этой же ткани покоились правая часть лица до входа в ноздри, сминая тонкую подушку почти до матраца. Шея затекла, руки по швам, поясница ныла, уставшая от позы на животе.
Павлова никогда не спала раньше на животе, отчего теперь раз за разом она осознавалась себя утром в самой ненавистной для себя позиции.
С трудом перекатившись на спину, Мария потянула к краю кровати ноги, желая снизить напряжение. Пошевелила пальцами рук. Ещё хотелось стряхнуться с души неведомую тревогу.
«Пора вынести эту тему на обсуждение с психологом, не забыть бы снова. Кстати, когда мы назначили встречу и сколько у меня сегодня клиентов? Ничего не помню».
Пришлось открыть глаза, сползти на деревянных ногах с кровати и чуть расшторить окно. Августовское солнце ворвалось в узкий проход между штор и осветлило спальню, будто пробудив пылинки в воздухе.
«Вечером уберусь, пока сына нет. Хорошо, что мама забрала его на время. Плохо, что я поставила сегодня клиентов. После трёхдневки стоит всегда оставлять день отдыха. А может и вовсе взять академ по гештальту? Спокойно наладить практику и не мучить себя нескончаемой учебой. Ладно не сегодня. Где там мой телефон? Нужно посмотреть, когда первый клиент. Точно не с утра, но вот когда?».
***
Девочке Даше, что сидела напротив Марии, было восемнадцать с небольшим, однако язык не поворачивался назвать эту на вид малышку девушкой. Худенькая, с едва оформленной грудью, без косметики, с русыми по плечи волосами и пронзительно глубокими серыми глазами. Взгляд все же выдавал ее возраст, если не накидывал сверху лет пять.
Павлова пока не могла понять истинной причины этой бездны глаз. Как и причин визита девушки.
Вопреки обычным протоколам общения с клиентом, согласно которых стоило узнать ещё до личной встречи, суть его обращения, чтоб понимать, работает ли Мария с подобными запросами, тут она согласилась встретиться, принимая как аргумент просьбу: «Можно я скажу вам лично?».
Когда о таком просит юная особа, сложно отказать, не разобравшись в причинах секретности. Что за страх, сковывает язык девушки, одновременно пробуждая в Павловой яркий интерес?
Интерес и страх порой предательски похожи своими телесными проявлениями: на мгновения останавливается дыхание, сжимается живот, последующий вдох пьянит, и будоражит энергией ранее скованное тело, бросает его в жар.
Отличает их, кажется, то, что при интересе возникает напряжение, как аккумуляциях энергии перед действием что-то получить, при страхе – от чего-то отказаться или защититься.
Можно ли в моменте отличить одно от другого, большая загадка. Поэтому Марии приятнее было считать, что в Дарье живет страх, а в ней интерес. Можно было подумать, что она плохо размышляла о клиентке, вот только не было бы в той негативных чувств, стала бы Даша обращаться за помощью к психологу.
Поза Дарьи была красива, словно она тренировала ее перед зеркалом, однако в ней не было расслабления. Девушка, например, не откинулась на спинку большого белого кресла и занимала пятой точкой опоры лишь половину сидения, найдя дополнительную поддержку в локте, поставленном на левый подлокотник так, что скручивало позвоночник и вообще должно было быть неудобным, хоть и радовало глаз эстетически.
