Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».
Национальное название: «Ладога» – сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: не определен…
Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.
Борт универсального авианосца «Петр Великий».
Дата: 20 июля 2215 года.
Павел Петрович Дессе, которого за хитрость и военную смекалку прозвали «Лисом», стоял у панорамного иллюминатора своего флагманского авианосца «Петр Великий» и принимал поздравления от дивизионных адмиралов и капитанов с победой у Санкт-Петербурга-3. Командующий устал натужно улыбаться и в свою очередь расточать похвалы военным талантам своих старших офицеров, которые храбро сражались под его началом. Так требовал церемониал, однако на сердце у командующего скребли кошки.
Никто из присутствующих сейчас на мостике флагмана офицеров не решался упомянуть имя контр-адмирала Василькова и его товарищей – то ли из осторожности, то ли опасаясь за свою карьеру. Все делали вид, будто этих людей и вовсе не существовало. Шумные поздравления и победные тосты заглушали тихие перешептывания по углам.
– За нашего командующего! – провозгласил один из новоизбранных дивизионных адмиралов, поднимая бокал с шампанским. – За Северный космический флот, дивизии которого, несмотря на превосходящие силы противника, сумели под вашим командованием одержать величайшую победу! Мы гордимся тем, что служим под вашим началом, Павел Петрович!
– Благодарю вас, друзья мои, – Дессе слегка склонил голову. – Без вашего мужества и профессионализма в секторе боя победа была бы невозможна. Я горжусь тем, что командую лучшим космофлотом во Российской Империи. За победу!
– За победу! – дружно отозвались офицеры.
Командующий украдкой бросил взгляд на Доминику Кантор. Он видел, что девушка была одной из немногих, кто не разделял всеобщего ликования. Она стояла у переборки, сложив руки на груди, и лишь изредка натянуто улыбалась, когда кто-то обращался к ней. Даже не обладая особой проницательностью, можно было заметить, как тяжело было сейчас на душе у Доминики. По глубине терзавшего ее отчаяния она могла сравниться разве что с самим Дессе.
И было отчего впасть в уныние. Сегодня она потеряла не просто командира и друга – она потеряла человека, которого, как теперь стало очевидно, все еще любила. Но сильнее личной утраты Доминику мучило осознание того, что Васильков, то есть я, предал их общее дело. Для принципиальной до фанатизма вице-адмирала Кантор это было страшнее любой личной трагедии. К черту сантименты! Она была уверена – своим поступком я предал не только ее, но и всех боевых товарищей, и этому не могло быть оправдания.
Дессе жестом приказал Доминике задержаться, когда остальные офицеры начали расходиться. Когда они остались вдвоем, командующий тяжело опустился в свое кресло и устало потер виски.
– Даже не представляешь, сколько боли ты мне доставила, девочка моя, – с горечью произнес он, снова называя Доминику, так как называл раньше. – Этому ли я учил тебя все эти годы? Так должен действовать настоящий космофлотоводец?
– Но что я могла сделать в той ситуации?! – воскликнула Доминика, и в ее голосе прозвучало неприкрытое отчаяние. – Как я могла предотвратить это? Ведь никто, даже вы, не могли предположить, что он…
– Договаривай, не стесняйся, – жестко сказал Дессе.
Доминика замолчала, не в силах произнести слово «предатель» в отношении меня, хотя именно так она сейчас и думала.
– Да-да, не бойся назвать вещи своими именами, – кивнул командующий, пристально глядя на вице-адмирала Кантор. – Мне тоже больно, поверь. Я считал Александра не просто подчиненным – я видел в нем сына. Но как видишь, даже такие опытные люди, как я, могут жестоко ошибаться…
