Апрель, 1897 год
– Доброе утро, милейший! Мои поздравления! – послышался голос с другой стороны улицы.
– Голубчик! О вас снова пишут в газетах! Какой успех! – прокричал с тротуара незнакомый господин. А спустя несколько мгновений из распахнутого окна донеслось:
– Уважаемый, вы просто везунчик!
Мужчина в плотном шерстяном пальто и касторовой шляпе дёрнул вожжи и свернул за угол дома. Он желал поскорее покинуть оживлённую площадь, ведь все эти восхищённые приветствия были адресованы именно ему.
Несмотря на то что было ещё совсем ранее утро, уездный городок уже не спал. А всё потому, что это провинциальное местечко было далеко не захолустным и во всём напоминало столицу. С восходом солнца по его улицам разъезжали запряжённые лошадьми каретки и фаэтоны, а трактиры и торговые лавки принимали посетителей до позднего вечера.
Бегущим от восторженных возгласов был изобретатель – физик и химик Пётр Витольдович Гаос. На вид ему было около тридцати восьми лет. Он был среднего роста и весьма приятной наружности. Его аристократическую натуру выдавали высокий прямой лоб, узкий подбородок и нос с небольшой горбинкой.
Этим утром Пётр Витольдович вернулся из губернии, куда ездил по очень важному и приятному делу. Сам генерал-губернатор в торжественной обстановке вручил ему патент на созданный им аппарат для чистки вееров.
Это новаторство вызвало большой интерес у всех уездных модниц, о нём писали в газетах, его обсуждали на светских раутах. Когда же разговоры дошли до губернии, то супруга генерал-губернатора, имеющая слабость ко всяческим новинкам, тут же пожелала видеть это устройство у себя в хозяйстве.
И этот аппарат был далеко не единственным удачным изобретением Петра Витольдовича. «Сдуватель книжной пыли», «Смыватель грязи с ботинок» и «Взбиватель подушек» также пользовались большим спросом. Прознав о такой востребованности, столичные купцы наперебой стремились заиметь с их создателем деловые отношения. Различных торговых предложений было так много, что Пётр Витольдович, не выслушивая их, сразу давал отказ. Тогда ушлые купцы выискивали чудо-приборы в уездных лавках, а потом очень выгодно продавали их на столичных ярмарках.
***
Изобретатель надвинул на лицо свою большую чёрную шляпу и гнал лошадь по безлюдным переулкам.
Путь домой был не лёгким. Сейчас часы показывали без четверти девять, притом что Пётр Витольдович планировал вернуться ещё до рассвета. Ничего не предвещало досадного происшествия, приключившегося с ним на обратной дороге. У брички отвалилось заднее колесо и стремительно ускакало под откос, утонув в полной воды канаве. Поиски утраченного колеса сильно затянулись, и путь был продолжен уже за полночь.
К счастью, теперь это путешествие подходило к концу. После Малой Лаврушки шла улица Варваровская, а там горбатый мостик и до дома совсем близёхонько.
– Пётр Витольдович, постойте! – так некстати позади раздался знакомый голос. – Ну, постойте же, наконец!
С бричкой поравнялась очень красивая новая каретка. В ней сидел купец Сорокин и дружелюбно улыбался.
Изобретатель неохотно потянул на себя вожжи.
– А, Борис Никитич, доброе утро! – поздоровался он, сделав вид, будто не слышал голосящего купца.
– Куда ж вы так торопитесь? Не угнаться за вами!
– Домой, уважаемый, домой. Только вернулся из губернии, очень устал.
– Понимаю, понимаю! – закивал головой купец. – Поздравляю вас с очередным патентом! Газетные писаки уже обо всём рассказали. Ваша популярность скоро затмит самого императора!
– Бог с вами, Борис Никитич! Мне это ни к чему! – произнёс Пётр Витольдович и чуть преклонил голову в знак благодарности.
– Надеюсь, наши деловые договорённости в силе?
