Все персонажи вымышленные, любое совпадение с реальными людьми случайно.
Настоящая книга содержит сцены физического насилия и самоубийства, которые могут быть неприемлемы для некоторых читателей. Автор не поддерживает и не одобряет любые формы проявления агрессии по отношению к другим людям или самоповреждений.
Если вы испытываете трудности в эмоциональном или психологическом плане, пожалуйста, обратитесь за помощью.
Телефон Психологической помощи (Телефон доверия):
8 (800) 333-44-34
Звонки бесплатны по всей России.
Ваше благополучие имеет значение. Не оставайтесь одни в трудных ситуациях.
Офелия пробудилась от сна, но окутавшая её мгла была столь непроглядной, что не позволяла различать даже очертания собственных рук. В ноздри тотчас проник удушливый запах плесени, сырой земли и ржавчины – густой, тяжёлый. Затошнило. Поддавшись рвотному позыву, она повернулась на бок, сделала несколько неглубоких вдохов, привыкая к спёртому воздуху, и попыталась подняться – тело не слушалось. По ногам от колен до ступней пробежала волна неприятного онемения, словно тысячи крошечных игл поочерёдно вонзались в мышцы, лишая конечности чувствительности через боль. Так случалось, когда Офелия проводила долгие часы, сидя в неудобной позе за мольбертом.
Спустя некоторое время встать получилось, но сдвинуться с места не позволило малодушное оцепенение. Разумно ли было идти вслепую, когда даже собственный дом превратился в ловушку?.. Инстинкты подсказывали: нужно выбираться. Поэтому, вопреки пульсирующему в висках страху, Офелия протянула руку и, не встретив препятствия, сделала небольшой шаг вперёд, затем ещё один и ещё…
Ладонь упёрлась в небрежно отёсанную деревянную поверхность, скользнула влево, перебирая пальцами несколько плотно пригнанных друг к другу досок, наткнулась на щель. Щека прильнула к грубой, но тёплой стене, ёрзая по ней то вверх, то вниз, пока взор не нашёл достаточное отверстие, чтобы осмотреть местность снаружи. Вдали, сквозь густые заросли дикого шиповника, едва пробивался свет. Не сразу, но Офелия смогла узнать силуэт загородного дома и с губ её сорвался вздох облегчения – она по-прежнему находилась на вилле Кронберг, точнее в заброшенном сарае за оранжереей.
Внезапно раздался громкий щелчок, и помещение озарил яркий свет. Офелия стремительно обернулась, краем глаза отметив царивший вокруг беспорядок: сваленные в углу старые садовые инструменты, прохудившиеся шланги, свисающие с потолка, перевернутую тележку с рыхлой землёй, и прочий хлам. Но вскоре её взгляд остановился на мужчине, стоявшем в центре длинного и узкого строения под голой лампочкой, болтающейся на шнурке выключателя. Он смотрел на неё так двусмысленно, будто собирался содрать кожу живьём и в то же время заключить в нежные объятия. А окровавленный нож в перебинтованной руке служил ярким доказательством того, что его безумие безнадёжно и необратимо.
В ужасе Офелия попятилась, но и шагу ступить не смогла, наткнувшись на шершавую преграду позади. Паника обвила горло липкими, влажными щупальцами, не позволяя издать ни звука. Собственное дыхание загудело в ушах, подобно рёву самолётной турбины. Во рту появился привкус желчи, предупреждая, что желудок вот-вот вывернет наизнанку.
– Пожалуйста… – еле слышно пробормотала она, сползая вниз по стене, чувствуя, как в нежную кожу впиваются занозы. – Ты ведь не такой…
– Тише, Офелия, тише… – ласково произнёс он, вытирая вспотевший лоб тыльной стороной ладони, оставляя на своём красивом лице алые пятна крови, сочащееся из-под повязки. – Больше никто не сможет нас разлучить…
А затем он поднял руку и дёрнул за шнурок. Сарай вновь утонул во тьме…
