Пятьдесят на пятьдесят

Steve Cavanagh

FIFTY FIFTY

Copyright © Steve Cavanagh 2020

© Артём Лисочкин, перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Есть в английском языке два слова, способные более всех прочих вселить ужас в сердце судебного адвоката. И сейчас эти два слова, поступившие в виде текстового сообщения пару секунд назад, смотрели на меня с экрана моего мобильника.

«ОНИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ».

Присяжные отсутствовали в зале ровно сорок восемь минут.

За сорок восемь минут можно много чего успеть. Можно пообедать. Можно поменять масло в машине. Можно, пожалуй, даже посмотреть эпизод какого-нибудь телесериала.

Но вот чего никак нельзя успеть за сорок восемь минут, так это вынести справедливый и взвешенный вердикт по самому сложному судебному делу об убийстве в истории города Нью-Йорка. Это просто нереально. «Наверное, у присяжных возник какой-то вопрос, – подумал я. – Это не вердикт».

Такого просто не может быть.

На противоположной стороне улицы, на углу Лафайет, находится кафе «Кортэ» – типа как «Судебное», только на испанско-французский манер. Снаружи оно выглядит довольно соблазнительно. Внутри же – простецкие пластиковые столы и стульчики, кофе и сэндвичи. Обычно на этих стульчиках прохлаждаются три-четыре адвоката. И всегда можно сказать, кто из них ожидает возвращения присяжных. Еда не лезет им в горло. Они не способны усидеть на месте. Такие люди нервируют остальных посетителей, как если бы на их месте сидел какой-нибудь псих с мачете на коленях. Некогда я и сам захаживал туда в ожидании вердикта, но одного только взгляда на другого адвоката, зависшего в томительной неизвестности между адом и раем судебного процесса, вполне достаточно, чтобы кофе в «Кортэ» застрял в глотке. А кофе там приличный.

Так что вместо того, чтобы ерзать на стуле, рискуя протереть штаны, я взял там кофе навынос и отправился прогуляться по площади. Даже сам не знаю, сколько раз мне уже доводилось так вот расхаживать по Фоли-сквер. Мой личный рекорд – три дня. Именно столько времени потребовалось присяжным, чтобы оправдать одного из моих клиентов, и я, блин, едва не проделал подметками канаву в тротуаре. Но на сей раз едва только успел выйти из «Кортэ» с бумажным стаканом кофе в руке, как получил это сообщение.

Выбросив недопитый стакан в урну, я перешел на противоположную сторону улицы и направился за угол, к зданию уголовного суда Манхэттена, над входными дверями которого на тридцатифутовой высоте развевался на флагштоке звездно-полосатый флаг. Флаг был очень старый. Ветер, дождь и время не по-доброму обошлись с ним. Цвета его потускнели, а сам флаг порвался чуть ли не надвое. Часть звезд распалась и была унесена ветром. Длинные разлохмаченные нити, свисающие с красно-белых полос, почти достигали мостовой. Деньги на его замену обычно находились. Да, времена сейчас тяжелые и становятся только тяжелей, но флаг всегда выглядел как новенький, даже если протекала крыша… Подумалось, что им стоит сохранить этот старый флаг – выгоревшие на солнце краски, разрывы и прорехи почему-то казались уместными в нынешнее время. Я мог лишь догадываться, не испытывают ли и судьи схожие чувства. Когда на границе детей держат в клетках[1], звезды и полосы для многих утратили свой блеск. Никогда не думал, что моя страна будет настолько разделена и расколота.

На конце флагштока сидел ворон – большая черная птица с длинным клювом и острыми когтями. Первые вороны, вернувшиеся в Нью-Йорк, были замечены еще в 2016 году. Обычно они обитали на севере штата, и никто не знал, почему они вернулись. Вороны устраивали свои гнезда на высоких пилонах мостов и путепроводов, а иногда даже на вышках сотовой связи и опорах ЛЭП, питаясь всякими отходами и мертвечиной, скапливающимися в углах переулков по всему городу.