«Вашего отца убили. Следующей жертвой можете стать вы». Прочтя написанные на маленьком листе бумаги слова, Лондон Брэк резко вскинула голову и схватила за локоть уже собиравшегося уходить официанта.
– Стойте! Кто передал вам эту записку?
Глаза молодого человека испуганно округлились, и Лондон поспешно выпустила белый рукав его пиджака, который судорожно сжимала пальцами.
– Я уже объяснял, мисс Брэк. Она лежала у меня на подносе, а сверху было подписано ваше имя. Я не видел, кто ее туда положил.
Лондон нервно скомкала записку, швырнула в вечернюю сумочку и протянула официанту десятидолларовую купюру.
– Хорошо. Спасибо, что принесли.
Официант убрал деньги в карман и, не оглядываясь, поспешил прочь. Наверное, просто чья-то жестокая шутка. Или уловка мошенника. Если этот тип надеется поживиться за счет «Брэк глобал энтерпрайзис», он просто не знает, с кем связался – их команда юристов не дремлет.
Лондон выпрямила спину и обвела взглядом зал. От фальшивой улыбки сводило щеки. Ничего не поделаешь, издержки профессии – если, конечно, можно назвать профессией роль любезной хозяйки.
С наигранной непринужденностью взяв бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта, Лондон принялась вглядываться в толпу, собравшуюся в банкетном зале отеля «Фэйрмонт». Интересно, кто же подкинул записку? Взгляд Лондон невольно задержался на красавчике, стоящем в углу.
Хотя безупречный смокинг полностью соответствовал дресс-коду, с таким же успехом он мог написать на высоком лбу «посторонний». От этого человека словно исходила какая-то сила, и дело было даже не в том, как морщилась и натягивалась материя на массивных плечах. Осанка, манера держаться и, конечно, темные очки – все выдавало в нем телохранителя. Вряд ли автор послания – он, однако к этому человеку определенно стоит приглядеться.
– Не щурься, милочка, а то морщины появятся.
Перекатывая шампанское на языке, Лондон повернулась к двоюродному брату. Да, избалованными бывают не только золотые девочки, но и мальчики…
– Роджера не видел?
– Этого зануду с квадратной челюстью, твоего ухажера? – Найлз покачал головой. – Для человека, который фактически управляет компанией, он явно пропускает слишком много суарэ.
Лондон провела кончиком пальца по краю бокала. О компании ей говорить не хотелось.
– Уже поучаствовал в аукционе, Найлз? Поставил на что-нибудь хорошее?
– Разумеется. Только не поздновато ли мы взялись за это дело?
– В каком смысле? – Лондон подготовилась к очередному язвительному выпаду двоюродного брата.
Тот потер руки:
– Мы тут собираем деньги на лечение людей с больным сердцем, а твой папаша, Спенсер Брэк, уже приказал долго жить, оставив тебе бешеные миллиарды долларов и компанию «Брэк глобал» в придачу. Разумнее было бы провести это мероприятие до того, как он отбросил коньки.
– И как тебе удается всегда находить правильные слова? Спасибо. И утешил, и подбодрил.
Найлз прищелкнул языком:
– Это же я, твой кузен Найлз. Передо мной можешь не притворяться. Ты его терпеть не могла – так же, как и я.
Найлз перебросил через плечо шелковый шарф и, пританцовывая, зашагал прочь. Может быть, Найлз и есть автор записки. Хотел испортить ей настроение. Очень в его духе. Собственный отец тоже оставил Найлзу миллионы долларов, но ему все было мало. Найлз и покойный дядя Джей действительно ненавидели Спенсера, но в отношениях Лондон с отцом было намного больше нюансов.
Тупая пульсирующая головная боль, преследовавшая Лондон в начале вечера, вернулась с новой силой. Надо бы выйти ненадолго. Развернувшись, Лондон будто в стену врезалась. На стене был костюм из тонкой шерстяной ткани. Тот самый мужчина. Удивительно деликатно он придержал ее за руку:
