Яркий белый свет заливал маленькую комнатку. Ани с трудом открыла один глаз, мгновенно почувствовав, как в комнате холодно.
Еж по кличке Хлюп все еще тихо сопел рядом с ней. Несмотря на то, что под одеялом было тепло и уютно и совсем не хотелось вставать, Ани вздохнула и поднялась с кровати. Выглянув в окно, девочка сразу поняла, почему дома стоял такой холод. Все вокруг было засыпано снегом. Белые сугробы, похожие на большие мягкие зефирины, развалились на лужайке перед Персиковым домом.
«Первый снег, наконец-то!» – счастливо вздохнула Ани. В этом году он припозднился, и девочка уже хотела на днях поколдовать над погодой. Но природа знает свое дело, и Ани не хотелось вмешиваться в естественный ход вещей. Это было одним из основных правил колдовства, которые родители внушали Ани с детства.
Ноги начали леденеть, и девочка натянула толстые полосатые шерстяные носки. Закутавшись в плед, Ани спустилась на первый этаж и подошла к аккуратному камину. Схватив пару поленьев из стопки неподалеку и сложив их один на другой, девочка уважительно произнесла:
– Дух огня, пожалуйста, прими эти поленья в дар и награди этот дом теплом.
Маленькая искорка вдруг мелькнула между бревнышек, будто подмигивая Ани, а затем поленья занялись ярким оранжевым огнем.
Девочка улыбнулась и вбежала назад на второй этаж.
– Хлюп, просыпайся! Сколько можно спать? – вскрикнула она.
Еж в ответ лениво приоткрыл глаза и снова задремал. Хлюп не был обычным ежом, каких полно в лесах всего мира. Он был фамильяром Ани, ее спутником и другом вот уже одиннадцать лет. Когда рождалась ведьма, с ней появлялся на свет и ее фамильяр, с которым она никогда не расставалась.
На самом деле Хлюпа звали вовсе не Хлюп. Настоящее его имя было Филиас, что на древневедьмовском языке обозначало «друг». Такую смешную кличку он получил, когда был совсем еще маленьким и неповоротливым ежом.
Мама Ани тогда смешивала специальное зелье для сада. Ее растения всегда были самыми большими и зелеными, и без магии тут, естественно, не обходилось. Зелье помогало им лучше впитывать воду и защищало от вредителей.
В тот день мама Ани оставила зелье на минутку, не подозревая, что любопытный еж, надеясь похитить с кухни что-нибудь съестное, заберется на стол. На громкий шум сбежалась вся семья, и их глазам открылось интересное зрелище: Филиас, упавший в миску, быстренько втянул в себя болотно-коричневое зелье, как губка, и теперь громко возмущенно пыхтел.
Потом еще месяц после этого Филиас ходил по дому с громким хлюпающим звуком. Именно тогда Ани и дала ему кличку «Хлюп», а потом и вся семья начала его так называть, и со временем настоящее имя ежа как-то забылось. Любопытным эффектом от зелья также стало то, что с тех пор иголки Хлюпа могли менять цвет в зависимости от его настроения.
Прошло десять лет, и Хлюп стал взрослым упитанным ежом. Его любимыми занятиями были подремать на кровати Ани, тихо похрапывая во сне, и похрустеть чем-нибудь вкусненьким. Самым же нелюбимым делом Хлюпа было куда-то бежать вслед за Ани, когда ей что-то снова взбредет в голову.
– Ну давай же, Хлюп! – возмутилась Ани. – Выпал первый снег, пойдем на улицу.
Еж медленно перевернулся на живот и угрюмо посмотрел на нее. Его иголки стали недовольно-фиолетового цвета. Хоть он и не умел говорить, но девочка прочитала по его взгляду все, что он хотел бы ей сказать на эту идею. Ведьме и ее фамильяру, чтобы понимать друг друга, слова были не нужны.
– Я знаю, что там холодно, ну и что! – воскликнула Ани. – Ну как хочешь, я иду наружу.
Сбросив пижаму, девочка быстро натянула теплые синие лосины с золотыми звездами и большущий свитер. Свои длинные, до талии, волосы Ани стянула лентой, чтобы не мешались. Рыжевато-каштановые кудри не поддавались ни одной расческе, и девочка уже давно махнула рукой и просто собирала их в хвост.
