Анна и французский поцелуй

Stephanie Perkins

Anna and the French Kiss

Печатается с разрешения автора и KT Literary, LLC

Copyright © 2010 by Stephanie Perkins

All rights reserved.

В оформлении макета использованы материалы по лицензии ©shutterstock.com

© Борискина В., перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Вот все, что я знаю о Франции: «Мадлен»[1], «Амели» и «Мулен Руж». Еще Эйфелева башня и Триумфальная арка, хотя понятия не имею, зачем они нужны на самом деле. Наполеон, Мария-Антуанетта и множество королей по имени Людовик. Я не уверена, в чем их заслуги, но думаю, что они как-то связаны с Французской революцией, которая имеет некое отношение ко Дню взятия Бастилии. Художественный музей под названием Лувр в форме пирамиды, в котором обитает Мона Лиза вместе со статуей безрукой женщины. И на каждом углу есть кафе или бистро, или как там их еще называют. И мимы. Еда, должно быть, вкусная, жители пьют много вина и не упускают случая выкурить сигаретку.

Я слышала, что французы не жалуют американцев и не любят белые кроссовки.

Несколько месяцев назад отец записал меня в местную школу-интернат. Его восторженные доводы с треском пронеслись по телефонной линии, когда он заявил, что жизнь за границей – это «отличная практика» и «памятный подарок, которым я буду дорожить вечно». Конечно. Подарок. Не будь я в бешенстве, уже бы указала отцу на неправильную трактовку слова.

С момента его заявления я пыталась кричать, упрашивать, умолять и плакать, но он был непреклонен. Теперь у меня в руках новая студенческая виза и паспорт, где написано, что я – Анна Олифант, гражданка Соединенных Штатов Америки. И вот я здесь, вместе с родителями – распаковываю вещи в комнатушке размером меньше моего чемодана – новенькая ученица Школы Америки в Париже.

Не то чтобы я не благодарна. В смысле, это же Париж. Город Света! Самый романтичный город в мире! Мне сложно перед ним устоять. Просто вся эта история с переводом в международную школу больше про отца, чем про меня. С тех пор, как он продал свой талант и начал писать отстойные книги, по которым впоследствии сняли еще более убогие фильмы, он пытается произвести впечатление на знаменитых нью-йоркских друзей своей интеллигентностью и богатством.

Моего отца нельзя назвать интеллигентом. Но он богат.

Так было не всегда. Когда мои родители еще были женаты, мы принадлежали к низшим слоям среднего класса. Как раз во время развода все границы приличия стерлись, и его мечта стать следующим великим южным писателем сменилась неудержимым стремлением войти в список самых публикуемых авторов. Так он начал писать романы, действие которых происходит в маленьком городке Джорджия, о людях с правильными американскими ценностями, которые неизбежно влюбляются, а затем подхватывают смертельные болезни и обязательно умирают.

Я серьезно.

Меня крайне угнетают подобные истории, но вот дамочки с радостью их поглощают. Они обожают книги моего отца, любят его вязаные свитеры, белоснежную улыбку и яркий загар. И они же превратили его в автора бестселлеров и полного придурка.

Две его книги экранизировали, и сценарии еще трех находятся в разработке, что и приносит деньги на банковский счет. Голливуд. И, каким-то образом, этот финансовый поток и псевдо-престиж заставили отца думать, что я должна жить во Франции. На протяжении года. Совершенно одна. И я не понимаю, почему он не мог отправить меня в Австралию или Ирландию, или в любую другую страну, где родным языком является английский. Мне известно лишь одно французское слово – «oui», что означает «да», и только недавно я узнала, что оно произносится как «у-и», а не «в-и».

По крайней мере, в моей новой школе ученики разговаривают по-английски. Ее открыли специально для напыщенных американцев, которым чужда компания собственных детей. В самом деле. Кто еще способен отдать ребенка в школу-интернат? Это место напоминает Хогвартс. Только в моей школе нет ни симпатичных мальчиков-волшебников, ни магических сладостей, ни уроков полета на метле.