За несколько минут до самоубийства бывшего Первого Вице-Канцлера Российской Империи, Дмитрия Александровича Годунова.
Полноватый мужчина в кафтане стоял на крыльце избы, богато украшенной искусной резьбой, и загадочно улыбаясь, поглаживал окладистую бороду. Взгляд его был направлен в сторону видневшихся в отдалении стен Московского Кремля.
– Во славу императора Архея Александрита! – голосом великого князя Тверского Андрея Михайловича Оболенского выкрикнули динамики новенького телефона, который лежал на огромной ладони мужчины.
Из кармана кафтана мужчина достал другой телефон – кнопочный с монохромным дисплеем и зажал кнопку быстрого вызова.
– Пора, – спокойно произнёс мужчина, как только ему ответили.
– Есть, Никанор Петрович, – решительно ответили динамики телефона главе боярского рода Орликовых.
Никанор Петрович уверенно зашагал к калитке своего забора. Несколько человек в чёрных одеждах с гербом его рода бесшумно следовали за своим господином.
– Никанор Петрович, куда это вы так поздно? – как только Орликов вышел за пределы своей усадьбы, к нему подошёл неприметный мужчина в котелке и коричневом плаще. Всё это время он сидел в серой машине, припаркованной неподалёку.
– А это имеет значение? – улыбнулся в лицо майору Дружины-хранителей Орликов.
– Я настоятельно рекомендую вам вернуться в дом и насладиться этой дивной ночью в тишине и спокойствии, – майор вернул боярину улыбку.
– Брось, Миша, – вздохнул Орликов и хлопнул по плечу своего старого знакомого. – У тебя нет никакого права меня задерживать.
– Пока что да, – серьёзным тоном ответил дружинник-хранителей, – но в зависимости от ваших действий вас могут объявить предателем. Прошу вас, одумайтесь!
– Предателем? – хмыкнул Орликов. – Кто? Узурпатор? Я, глава боярского рода Орликовых, считаю своим священным долгом оказать всестороннюю поддержку Отцу Императора в построении благополучия второй империи! Таково моё решение! И если тебе его мало, подумай вот о чём… Я – Гуру, Миша. И сейчас в столице не найдётся другого свободного Гуру, чтобы мне помешать.
Орликов хмыкнул и, полыхнув покровом жи́вы, прошёл мимо опешившего майора. Остановившись, глянул через плечо:
– Твой дед верой и правдой служил моему, когда тот был генерал-губернатором Москвы… Не забывай об этом, Миша. Времена вновь поменялись… Ни я, ни Отец Императора, ни другие наши союзники не забудем тех, кто нам помог. Тех, кто встал на путь справедливости, чтобы свергнуть узурпатора. Подумай, кому ты служишь, Миша? Узурпатору с громкой фамилией? Или правде?
Майор Дружины-Хранителей отчётливо слышал, как со всех сторон доносится рёв моторов. Десятки машин выехали на дорогу, спугнув тишину этой ночи.
Одна из машин остановилась возле тротуара рядом с Орликовым, дверь открылась, Никанор Петрович начал садиться…
– Пожалуйста, подождите! – поддавшись порыву, выкрикнул майор. – Куда вы, Никанор Петрович?
Орликов окинул его уверенным взглядом и громко хмыкнул:
– Я уже сказал. Оказывать поддержку Отцу Императора. А заодно и вернуть то, что по праву принадлежит моему роду!
Он сел в машину, и та плавно тронулась с места.
«Вернуть своё? – вертелось в голове майора. – К Демидовым?! Тогда…»
Мысли метались в голове дружинника-хранителя. Сперва это выступление Александритов, запустившееся само собой на телефоне. Теперь вот это… И слова о том, что сейчас в столице нет других свободных Гуру…
«Всё взаправду! – опешил дружинник. – Переворот уже идёт! В Москве! Невероятно! Они всё-таки смогли пробраться так далеко! И… судя по всему, имеют большие шансы свергнуть Канцлера!»
Дружинник-хранитель напряжённо цокнул языком.
– Подумай, кому ты служишь, – пробормотал он себе под нос, повторяя слова Орликова. – Эх… знали бы вы, Никанор Петрович, как часто за последнее время мы задавались этим вопросом.
