В добрые старые советские времена, когда крах капитализма был неизбежен, а в советской стране не было секса, в той далекой сказке жили-были люди только двух сортов: неверующие, которых большинство, и верующие, которые скоро должны были вымереть или перевоспитаться. Когда сказка кончилась, капитализм и секс пришли, куда надо и не надо, оказалось, что и верующих очень много разных сортов, и неверующих тоже. Религиозная область заблистала своей цветущей сложностью. Оказалось, что она очень не проста. Во-первых, нашлось много разновидностей религиозной практики, во-вторых, блеснуло разнообразием и обилие около-религиозных мировоззрений.
Постараемся рассмотреть здесь те вопросы, которые ставят и решают люди, не принимающие христианскую веру и историческую христианскую церковь. Вопросы эти ставились автору в прямом и порой напряженном диалоге. Уровень дискуссии далеко перерастал, как атеистическую литературу прошлого, так и христианскую апологетику времен социалистической сказки. Новое время требует от христиан и новых усилий по защите и отстаиванию своей веры.
Но нужна ли вообще вере защита с позиции разума? Ведь есть немало людей, которые привыкли разносить в разные стороны веру и знание, науку и религию и даже не желают искать между ними точки пересечения. Да еще и приводят себе в оправдание топором обрубленную цитату из Тертуллиана: «верую, потому что абсурдно». В оригинале, у древнего христианского автора эта цитата не звучит апологией абсурда. Смысл ее в том, что в мире, один раз за его историю, может произойти какое-то чудо, абсурдное с точки зрения неверующих людей. Например, рождение от Девы, воплощение Бога или его смерть и воскресение. И такие положения принимаются верою. Вот мысль автора, верная и не глупая. Но для веры в какие-то чудесные события или идеи должны быть весьма серьезные основания. Допуская возможность каких-то чудесных, необъяснимых событий, человек все-таки должен избегать обманов и мистификаций. Всякий из нас имеет право столь же афористично парировать цитирующих Тертуллиана:
– Но не всякому абсурду верю!
Для тех, кто с этим согласен, и предлагается все дальнейшее наше изложение.
Само слово «апология», внесенное в заглавие книги, предполагает обращение к доводам разума в защиту христианской веры. Однако соотношение между верой и разумом остается весьма сложным. Мы живем и продолжаем жить в том мире, о котором знаем очень мало. Особенно о главных основаниях нашей жизни: откуда мы взялись и зачем? И уместен ли здесь вообще вопрос: зачем? Множество положений по ходу нашего дальнейшего изложения так и останутся в мире неведомого. На множество вопросов не будет ответа: знаю. Волей-неволей прозвучит ответ: верю.
В области религии вере принадлежит решительное господство. Верою мы принимаем гораздо больше положений, чем определенно можем понять разумом. И, казалось бы, осознав этот факт, верующий обретает в нем повод к унынию. Но это преждевременно. Атеист знает столько же, объем совокупного человеческого знания является общим, особенно в век Интернета, и атеист, со своей стороны, точно так же стоит на громадном объеме веры. У него те же самые вопросы, где знание отсутствует, а ответ дается верою. Просто у атеиста другие ответы на те же самые вопросы.
С самого начала было бы целесообразно очертить примерно круг того, что мы о нашем мире знаем. Где кончаются силы нашего разума, и где начинается область веры. В этой области мы вынуждены строить предположения. Эти предположения могут быть более или менее разумными. Но разрешить их с помощью знания уже невозможно.
Итак, мы знаем, что разум у нас есть. Мы все-таки мыслим, причем абстрактно, следовательно, существуем, как люди, а не как животно-растительные организмы. Разум позволяет нам приблизительно познавать окружающий мир. Реальный окружающий мир. Реально его познавать, хотя и не точно. Это самое первое наше знание. Если и это не есть знание, если мы неразумны, если мы познаем только собственные иллюзии, или нет вокруг нас реального мира, то разговор заканчивается уже здесь. Не веря в реальность своего разума, или веря в его иллюзорность, мы отказываемся от того, что отличает нас, как людей. Очевидно, в эту область идти нет смысла.
