Гамильтон Сеймур, лорд и Чрезвычайный посол Великобритании в России, являл собой пример того, с каким видом и участием друг должен слушать другого своего друга. Английский посол старался казаться именно другом, чтобы российский канцлер Карл Васильевич Нессельроде забывался и говорил такое, что не обязательно было бы и знать англичанину. Необязательно, но Сеймуру очень хотелось.
Ему хотелось напоследок узнать как можно больше новостей, понять систему управления в России. Нужно быть полезным на родине и после отставки, кому-то же нужно консультировать премьер-министра и парламент, как может повести себя Российская империя дальше. Ну а то, что он уходит, очевидно для многих, только вот русские все еще живут в каком-то своем иллюзорном мирке.
Встреча проходила в Зимнем дворце, уже в большей мере восстановленном после ужасного пожара семнадцать лет назад. У канцлера Нессельроде был во дворце свой кабинет, в котором он зачастую и старался принимать иностранных послов, особенно англичанина. Великий дворец Великой России. Пусть видят, что империя богата и способна строить величественные здания.
– Мой друг, взгляните на эту мольбу! – с усмешкой сказал Нессельроде, предоставляя английскому послу документ.
Гамильтон Сеймур, периодически посматривая на российского канцлера, чтобы уловить малейшие изменения настроения Карла Васильевича, внимательно читал бумагу. Внимательно – а всё-таки никак не мог решить, как реагировать. Англичанин пребывал в некоторой растерянности: зачем канцлер дал почитать такой документ, способный повлиять на политическую ситуацию? Неужели Нессельроде не понимает, что англичане сделают все возможное, чтобы только русских военно-морских баз не было ни в черногорской Будве, ни в Каторской гавани?
Так что? Русский канцлер хочет сказать, что он понимает и принимает национальные интересы Англии?
Гамильтон дочитал прошение черногорцев к русскому государю, передал бумагу обратно, но всё ещё ничего не сказал.
– Ну, как вам эта нелепица? – с признаками раздражения спросил канцлер. – Они вздумают бунтовать, постреляют где попало, а потом просят у нас поддержки. Горстка бунтовщиков! Даже не понимают, наглецы, насколько подставляют нашего государя. Вы, мой друг, не можете не согласиться, что политика – дело великое, большое, и обращать внимание на каждый повстанческий отряд мы не можем. И вместе с тем…
Английский посол поднял глаза, предполагая, что сейчас прозвучат самые главные слова. Для Сеймура не было секретом, что именно Россия хочет предложить Великобритании. Но не показывать же перед канцлером свою осведомленность!
Карл Васильевич Нессельроде считал, что полностью контролирует разговор с английским послом. Был убеждён, что-то, что он предложит англичанам – выгодный в равной степени и России, и Англии договор. Нессельроде не был злым гением дипломатии, хитрым английским шпионом, пусть он и старался действовать в угоду английским интересам, но при этом в своей душе не продал Россию. Просто дипломат и чиновник был убежден, что тандем Россия-Англия нерушим, что нет таких проблем, что могли бы создать предпосылки ссоры.
Между тем промышленный переворот в Англии завершён или почти завершён. Уже чаще всего машины производят машины. Количество товаров растёт в геометрической прогрессии, и далеко не глупые умы европейских держав начинают осознавать, что всеобщему благоденствию может прийти конец, если вовремя не предпринять нужных мер. Нужны рынки сбыта, нужно усиливать давление на колонии. Только так европейские экономики смогут процветать в дальнейшем – держа других под пятой.
А тут ещё неурожаи, что заставили англичан всерьез искать пути снабжения страны продовольствием. Кто же это может быть, как не Россия с её просторами! Однако платить серебром англичане не хотели, чтобы не усугублять внутренний кризис. Так что расплачиваться можно и товарами, но… Русские не хотят, почему-то, окончательно убивать свою промышленность.
