Цусима. «Помни войну»

15 мая 1905 года

– Что там происходит, что?!

Контр-адмирал Небогатов стоял на левом крыле мостика и пристально всматривался в еле видимые даже в мощный бинокль чуть светлые пятнышки на западной части ночного горизонта. А это означало только одно – на следующие за его 1-м отрядом броненосцев корабли 2-й Тихоокеанской эскадры под командованием контр-адмирала Фелькерзама совершили нападение японские миноносцы. И приходится тяжко, иначе бы прожектора не включили – приказ Фелькерзама был четок и категоричен. И не допускал какого-либо двойного толкования – открывать огонь и задействовать освещение можно только после пуска неприятелем торпед в русские корабли.

– Вначале миноносцы атаковали один наш броненосец или крейсер и торпедировали его сразу же, – голос командира флагманского броненосца «Князь Суворов» капитана 1-го ранга Игнациуса прозвучал с отрешенностью, что можно было принять за природное спокойствие, если бы в нем не было столько горечи.

– Прожектора светили тускло, и свечение скоро прекратилось. А теперь оно стало намного ярче, будто два корабля зажгли боевое освещение. А это может означать только одно – неприятель их настиг. И сейчас там идет отражение атаки японцев, причем успешной.

– Пожалуй, тут вы правы, Василий Васильевич, – отозвался Небогатов, вглядываясь в далекое свечение, которое словно пульсировало и совершенно неожиданно пропало.

Контр-адмирал ощутил тяжелый вздох командира броненосца, что стоял с ним рядом. И произнес с надеждой, хотя разумом понимал, что это могло означать только одно – броненосец «Наварин» и оба броненосных крейсера с буксиром «Свирь» погибли.

– Может быть, и отбились от неприятеля, будем надеяться на лучшее. Командующий у нас за вчерашний день столько раз проводил японцев, и мы нанесли им серьезные потери, чтобы не надеяться на лучший исход этой ночи. Хотя до рассвета еще далеко…

– После «собачьей вахты» станет сильно светлеть, ваше превосходительство, – отозвался Игнациус. – И тогда нам ни какие атаки миноносцев не будут страшны – артиллерия на наших броненосцах лишь частью выбита, и боекомплекта вполне достаточно – мы три пятых лишь израсходовали.

– Снарядов хватит – и это уже хорошо, потому что днем эскадра адмирала Того нас несомненно догонит. Так что боя нам не миновать, погода будет хорошей, зыбь стихла…

Небогатов нервно вздохнул, вытер платком испарину со лба. И негромко добавил чуть дрогнувшим голосом:

– Как и предсказывал Дмитрий Густавович, я уже не удивляюсь поразительному предвидению нашего нового командующего…

– Николай Иванович, – Игнациус тихим голосом обратился к адмиралу по имени-отчеству, – день будет долгий, неизбежно сражение. Вашему превосходительству нужно отдохнуть хотя бы несколько часов. Ведь вторая ночь без сна, а вы уже не так молоды. Следуем по курсу, штурмана знающие и выведут отряд в точку сбора эскадры.

– Вам тоже следует отдохнуть, Василий Васильевич, это приказ – вы командуете флагманским кораблем.

– Я немедленно лягу, меня сменит старший офицер – вот кому действительно не до сна.

– Так оно и есть, – усмехнулся Небогатов, сам прекрасно зная, что эту должность на русском флоте не зря именуют «собачьей». Тут капитану 2-го ранга Македонскому не позавидуешь – пока до Владивостока броненосец не дойдет, отдыхать ему не придется. Хотя ему все же полегче сейчас придется, благо экипаж затонувшего «Орла» распределили равными частями по всем трем новым «бородинцам» по приказу контр-адмирала Фелькерзама – для восполнения убыли в личном составе.