Незыблемое правило любой незаконной деятельности гласит: «Не попадайся».
Я неукоснительно следую ему на протяжении почти шести лет. Но в течение прошедших пары месяцев придерживаться единственного уважаемого мною закона становится все сложнее, а каждая новая вылазка за периметр грозит стать последней.
И этому есть две одинаково неприятные причины.
Первая – новый комендант и его постановление об укреплении границы А́лерта. Благодаря ему должна не только максимально снизиться угроза проникновения на территорию города, но и попытки выбраться за его пределы, которые постоянно предпринимают контрабандисты.
Вторая – Ксандер Рид – первый помощник главы службы безопасности. Офицер Рид задался благородной целью изловить любого нарушителя закона, и у меня есть все основания полагать, что я нахожусь у него под прицелом. А это в первую очередь подразумевает еще более осторожное поведение, чем обычно.
В данный момент я как раз максимально сосредоточена на том, чтобы не нарушить свою самую главную заповедь. Прежде чем выбраться из подвала, используемого в качестве укрытия, перейти дорогу и оказаться у стены, еще раз с особым вниманием оглядываю пустынную на вид улицу, и в итоге не двигаюсь с места. И дело вовсе не в том, что я заметила кого-то нежелательного. Интуиция подсказывает – сейчас не самое подходящее время, чтобы высунуться на открытую местность. Я привыкла доверять ей во всем и в любой другой день вовсе отказалась бы от рискованного предприятия, но сейчас не тот случай. Мне жизненно необходимо оказаться за стеной и уничтожить хотя бы одну серую тварь, иначе уже через неделю я столкнусь с последствиями, с которыми не справлюсь без посторонней помощи. А помогать мне некому.
Выжидаю еще несколько минут и вскоре замечаю тех, на кого намекала интуиция. В самом конце улицы появляется патруль, состоящий из трех человек. Поднимаю левую руку и пристально смотрю на часы. Стеклянная крышка, прикрывающая циферблат, давно пошла мелкими трещинами, и из-за скудности освещения мне с трудом удается разглядеть стрелки. Слишком рано для обхода, а это крайне подозрительно.
Знать истинную причину происходящего я не могу, но предполагаю, что тут либо замешано новое постановление от коменданта, либо меня засекли. Во второй вариант верить не хочется. Тем не менее, я напрягаюсь и мысленно готовлюсь в любой момент вступить в схватку с пограничной охраной или бежать прочь от стены. Оба исхода мне не нравятся, потому как в случае воплощения их в жизнь, за пределы города я сегодня не выберусь. А это недопустимо.
Патрульные медленно приближаются, о чем-то тихо переговариваясь и не забывая беспрестанно крутить головами, цепкими взглядами выискивая предполагаемых нарушителей. Мимо моего убежища они проходят в том же темпе, не выказав при этом ни капли настороженности, и я с облегчением выдыхаю, но для верности выжидаю еще некоторое время.
Как только охрана удаляется на достаточно приличное, по моему мнению, расстояние, отлепляюсь от стеллажа, за ним я и скрывалась все это время, и уже через несколько секунд бесшумно сдвигаю в сторону решетку подвального окна старого дома, который пограничная охрана раньше использовала в качестве госпиталя. Но с тех пор, как для этих целей построили новое большое здание недалеко от главных ворот, это место забросили и используют только в самых крайних случаях. С каждым годом на охрану границ выделяется непомерное количество ресурсов, а стену постоянно укрепляют, делая все более неприступной. Случаи нападения, а уж тем более проникновения серых сократились до нуля. Именно по этой причине здание старого госпиталя стоит без дела. Охранники даже перестали проверять его, ведь они свято верят, что на их территорию не посмеет проникнуть ни один человек, ведь иначе безумца, дерзнувшего нарушить строгие порядки Алерта, отправят на пожизненные общественные работы или вывезут за пределы города, и посадят за решетку в одной из тюрем, а оттуда он уже никогда не вернется домой. Таков суровый закон современности всего с двумя формами наказания.
