1. А не завести ли мне котика?
«У кого есть кошка, тот может не бояться одиночества».
Даниель ДЕФО, английский писатель
Это случилось не так давно, но с каждым годом всё дальше и дальше удаляет нас от этого судьбоносного события. Итак, тяжелый удар – имя которому «дефолт», разрушил шаткое благополучие экономиста Варвары Ростопчиной.
Коммерческий банк, в котором она успешно трудилась последние три года, благополучно обанкротился и успешно затонул, оставив за бортом и без средств к существованию не только немногочисленный коллектив ни в чём неповинных клерков, но, прежде всего, бесталанную девушку Варю.
Извините, Варвару Ивановну Ростопчину – потомственную дворянку – прямую наследницу графа Фёдора Васильевича Ростопчина, генерал-губернатора, спалившего Первопрестольную в 1812 году.
А ведь начинался день так весело, и ничто не предвещало никаких неприятностей и потрясений. Пришла Варвара на работу, как ни странно вовремя, хотя с детства имела пагубную привычку опаздывать везде и всегда. И что там увидела девушка. На вахте стояли мужчина и женщина, явно не из их ведомства.
Вахтёрша, знамо дело, с административным восторгом проверила, заказаны ли на них пропуска, сверила данные запроса с паспортами, потом, приподняв подслеповатые глаза на этих людей, протяжно и нараспев вопросила:
– И хто из вас Людмила Яковлевна?
Получив окончательный расчёт, сильно расстроенная Ростопчина, несмотря на то, что до её дома было километров пятнадцать, решила пройтись и проветриться, и потому пошла домой пешком. На её великолепных тёмных глазах, обрамлённых густыми ресницами, появились неподдельные слёзы. А чувственные полноватые губы дрожали от страха, страха не за будущее, а за настоящее, потому как Варвара была оптимистка и знала, что неприятности не могут долго продолжаться, как, собственно, и приятности.
Но именно сегодня, впервые в жизни после смерти матери, Варвара не знала, что ей делать дальше. И девушке стало жаль себя. Какое-то невероятное отчаянье и беспредельная жалость к себе любимой охватила Ростопчину, стало так грустно и тошно – хоть жизнь выключай…
Выйдя в таком безнадежно-отчаянном настроении из офисного центра, который находился на территории какого-то давно неработающего завода, Варвара тяжело вздохнула, и тут затуманенный взор девушки уткнулся в огромный баннер социальной рекламы: «Наркотики – выход есть!»
Варвара вымучено улыбнулась: «Наркотики – это выбор хлюпиков и лоботрясов».
И, ничего особенно не изобретая, девушка пустилась в долгий путь к дому, который она обычно она проделывала за час с небольшим, двигаясь сначала на автобусе, потом на метро, а уж в заключительной стадии на трамвае или маршрутке.
Вообще-то Варвара любила гулять по шумным улицам и тихим переулкам пешком, поскольку это было не только полезно и приятно, но и ужасно увлекательно. Для живущих в таком большом и красивом городе – бывшей российской столице, гуляние по улицам превращалось из праздного времяпрепровождения в своеобразную познавательную экскурсию. Причём в роли утомлённого и индифферентного гида, а также пытливого и докучного экскурсанта выступала одна и та же персона: Варвара Ивановна Ростопчина – большой знаток и любитель отечественной истории и истории своего родного города, и просто симпатичная и обаятельная девушка с длинными ногами и большим… запасом знаний.
Впрочем, как говорил кто-то из великих людей: «Большая и красивая грудь может украсить даже умную женщину!»
Блуждая по широким проспектам и плутая по узким улочкам Санкт-Петербурга, Варя забрела на Богословское кладбище, на котором всего три года назад была похоронена её мама. Посетив могилу матери, дочь не стала, как это было раньше, откровенно разговаривать с покойной, пенять и жаловаться на свою жизнь. Девушка в полном молчании немного посидела на скамейке возле маленького холмика с небольшим каменным памятником, на котором, кроме обычных надписей, типа имени и дат, была высечено всего два слова: «Скорбим… Помним».
