— Привет, малая! — плюхается напротив
меня Вадим и складывает руки на стол из тёмного дерева.
Тело бьёт нервная дрожь. Как начать
разговор, если все слова вдруг потерялись из-за страха оказаться
ненужной? Паника окутывает, и зубы начинают стучать друг о дружку.
Как вообще сказать мужчине о своей беременности? Я столько раз
репетировала это перед зеркалом, а теперь не могу и слово из себя
выдавить.
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
— Пр… привет! — голос предательски
срывается.
— Эм, у меня времени капец как мало.
В зал нужно уже скоро бежать, тренировка… Что случилось?
Выглядит он в этот раз совсем не так,
как в нашу прошлую встречу: волосы быстро отросли и теперь
завиваются на затылке, щёки вроде бы стали круглее, глаза кажутся
не такими тёмными, хотя тогда я его только в темноте видела, на
лице появилась небольшая щетина. И он проколол ухо? Наверное, я
была так сильно охвачена страстью, что не заметила этого ночью.
Отмечаю для себя, что деловой стиль Вадиму подходит куда больше
спортивки, но в ту же секунду понимаю, что всё моё тело начинает
превращаться в ватную массу. Мысли рассыпаются, и я смотрю на него,
пытаясь подобрать слова.
— Вадим, я… — делаю глубокий вдох и
на выдохе выдаю: — я беременна!
В этот момент в ушах начинает играть
симфония провала. Я смотрю на него, он на меня и это длится
бесконечно долго, хоть проходит всего несколько секунд. Голова идёт
кругом.
«…И если твои губы будут моим
фронтом, ты станешь главной из моих побед», — разливается из
динамиков, а я продолжаю хлопать глазами, сверля его взглядом.
— Скажешь что-нибудь? — не выдерживаю
и спрашиваю я.
— Эм… Ну-у… Поздравляю, что ли?! —
пожимает он плечами.
— Поздравляю?
Я ждала от него любую реакцию, но
безразличие…
— Ну да! А от кого беременна-то?
— От тебя! — лепечу я одними
губами.
Такое чувство, словно мясо отстаёт от
костей в эту секунду. Я не ощущаю себя… В голове только звучит его
«поздравляю».
— От меня? — хихикает Вадим. —
Слушай, малая, мы год назад расстались. Думаешь, я дурак такой и не
понимаю совсем, что ты уже родила бы давно, если бы твои слова
оказались правдой…
— Ты серьёзно сейчас? — удивляюсь я —
это всё, на что меня хватает в эту секунду.
— Проблем с памятью у меня нет. Ты
это, Эм, извини, но хватит шутки шутить. Ладно? Первое апреля вроде
прошло. И давненько.
— А то, что было три недели назад, не
считается? — спрашиваю я, шмыгая носом.
— Может, тебе приснилось? Я три
недели назад был на сборах… Прости, малая, но твоё время вышло! Рад
был повидаться.
Вадим встаёт на ноги, делает шаг ко
мне, наклоняется, чмокает в щёку и уходит. Дрожь усиливается, а по
щеке скользит непрошенная слезинка.
— Сволочь, — шепчу я себе под нос и
понимаю, что пропала.
Становиться матерью-одиночкой или
делать аборт?
Вот в чём вопрос…
Три недели назад…
Ненавижу общесемейные пьянки, когда
практически все родственники собираются в одном месте, напиваются и
начинают молоть чепуху. Сегодня я планировала быстренько перекусить
и свалить из дома — прогуляться по набережной или позвонить подруге
и попробовать договориться о встрече, — но что-то пошло не так.
— Эмма, ты скажи отцу — ты почему
не получила красный диплом? — смотрит на меня папа, а мама начинает
покашливать.
Вот это точно не та тема, которой
следовало сейчас касаться. Меня вдруг охватывает паника, плавно
перерастающая в злость. Я шумно выдыхаю и думаю, что сказать в своё
оправдание, ведь моё «преподаватели завалили» отец не принимает. А
если так и было?! Меня просто подставили за то, что не скинулась на
коньяк профессору вместе с остальными. Я из вредности этого делать
не стала: хотела доказать, что и без взяток пробьюсь, а не
вышло.
