— Алёнка, почему так долго копаешься?
— настиг меня грозный окрик.
Я вздрогнула и оправила короткую
клетчатую юбку официантки. Чересчур короткую, на мой взгляд.
— Переоделась? Дуй на
выход!
— Тамара Васильевна, нет ли юбки
подлиннее? — робко спросила я.
— Здрасьте, приехали! — недовольно
цыкнула троюродная тётка. — Алёнка, ты не в том положении сейчас,
чтобы условия ставить!
— Я не ставлю условия. Но мне
некомфортно…
— Плевать я хотела на твой комфорт! Я
тебя по доброте сердечной приняла, дала шанс заработать,
закрепиться в коллективе. А ты недовольно нос в сторону
отворачиваешь! Не хочешь? Не надо. Снимай униформу, проваливай из
клуба и ищи другую работу! — разбушевалась Тамара Васильевна.
Я сглотнула ком в горле. Я недавно
окончила колледж.
Хрустальные мечты устроиться на
работу по специальности разбились почти сразу же. Без опыта работы,
да ещё и со средне-специальным образованием мне ничего не
светило…
Мама незадолго до смерти позвонила
дальней родственнице и попросила помочь мне с трудоустройством.
Тамара согласилась нехотя, но пообещала подыскать что-то. Она нашла
мне работу официантки в ночном клубе.
Сегодня я впервые должна была
отработать полную смену. Обычно униформа была другой. Но сегодня в
честь дня учителя все официантки должны были надеть короткие
клетчатые юбки и повязать рубашки выше пупка.
— О чём думаешь? Забыла, как одежда
снимается? Так я тебе помогу!
Тамара Васильевна была недовольна. Её
голос сочился ядом.
— Нет. Извините, я просто немного
волнуюсь. Всё в порядке. Я уже выхожу.
— Наконец-то! Соизволила! — фыркнула
управляющая.
Она пропустила меня вперёд и пошла
следом.
— Не блей, как овца, ради бога. Вроде
бы ты показала себя расторопной. А сейчас что? Ну же,
улыбнись!
Я ободряюще улыбнулась Тамаре и
заверила, что всё будет хорошо.
— Смотри, не накосячь. Вылетишь в два
счёта и такую неустойку придётся выплачивать, что побежишь органы
продавать! — «по-доброму» напутствовала меня тётка.
Создавалось впечатление, что она меня
нарочно запугивала. Мне и без того было неуютно под косыми, пьяными
взглядами клиентов.
Я старалась не обращать на них
внимания. Но к концу смены хотелось только одного — умыться и
стереть из памяти не только взгляды.
Якобы случайные прикосновения, а
иногда и откровенно демонстративные. То похлопывания чуть ниже
спины, то ущипнут.
— Алёнка, ты чего такая грустная? —
задорно подмигнула Катя, когда я без сил опустилась на стул в
раздевалке.
— Мерзкие они все! — поморщилась
я.
— Зато чаевые хорошие подняла! —
подмигнула Катя. — Вид у тебя такой…
Недавняя знакомая усмехнулась.
— Какой такой?
— Как у жертвенной овцы. Вот всем и
хочется тебя пощупать. Ладно, не раскисай. Здесь не всегда так
людно. Начнётся новая неделя, вот увидишь, будешь зевать от скуки и
мечтать о выходных!
— Это навряд ли, — засомневалась
я.
Но в одном Катя была права:
относительно денег. Так что надо было перестать пугаться каждой
тени и наращивать броню.
Проблема в том, что после смерти
приёмной мамы у меня осталась огромная дыра в сердце и куча
проблем. С жильём в том числе.
Мама не успела завещать квартиру
кому-то одному, так что в дело вступил делёж имущества. Откуда
ни возьмись, появилась куча родственников, претендующих на
трёхкомнатную квартиру в старенькой хрущёвке.
Среди всей прочей родни больше всех
мне досаждал родной сын приёмной мамы. Виктор претендовал на
желанные квадратные метры.
Сразу после смерти мамы Виктор
захватнически обосновался в квартире со своей женой и двумя детьми.
Он был прописан в этой квартире, но раньше жил в другом
месте.
Виктор был родным сыном Марии, моей
приёмной мамы, но рассорился с ней очень давно и не общался. Виктор
ни разу не навестил маму в больнице перед смертью.
