Иллюстратор О. А. Супрунович
Иллюстратор А. С. Супрунович
Дизайнер обложки М. С. Бейлин
© Станислав Супрунович, 2020
© О. А. Супрунович, иллюстрации, 2020
© А. С. Супрунович, иллюстрации, 2020
© М. С. Бейлин, дизайн обложки, 2020
ISBN 978-5-4498-9725-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вы держите в руках мою биографию.
Не всю, конечно – ту её часть, что поселилась на страницах Инстаграма к 2020-му году.
Всё дело в дочерях, которые просили рассказывать сказки вечерами.
Ещё, дело в коллегах, смеявшихся над моими «жизненными» историями.
Дело также в глубокоуважаемых и любимых подписчиках, потакавших моему тщеславию.
Дело в любимой жене, поддерживавшей меня и при написании книги и во время выкапывания пруда. Лопатой и карандашом.
Это – причёсанные и расширенные посты, разбросанные во вневременном и бессодержательном беспорядке.
Вы ведь в курсе, что времени нет? Совсем. Как и содержания.
Дело не во мне!
«Вы болван, Штюбинг!» (с)
(Из записок несостоявшегося контрразведчика)
Вообще, я высокого мнения о себе. Особенно, если с каблуками.
Но, бывало, бывало…
11-й класс. Год, соответственно, 1995-й. То есть, мы уже знали, что Господь на стороне правых, а правые те, у кого танки. Не знали, правда, что Железного Феликса отковырять от Лубянки можно, но отковырять Лубянку из людей нельзя.
В общем, вечер, звонок по телефону (такому, с диском). Отец берёт трубку, разговаривает и, загадочно зовёт меня: «С тобой хотят поговорить из «Большого дома». Кто не в курсе, «Большой дом» на Литейном проспекте Питера – самое высокое здание города. С него и сейчас видны Соловецкие острова и Удмуртия.
Питерская КГБ/ФСБ.
Беру трубку и слышу:
«Мы всё про Вас знаем, Станислав.
Отличник, не замешан, не участвовал, любите Родину.
Один привод к директору по уважительной причине.
Один привод в милицию – ошибся дверью, получая паспорт.
Лю́бите Пугачёву и не любите Ки́нчева.
Пример. Хороший.
Часто бьют. Из зависти.
Предлагаем Вам пойти учиться в высшую школу ФСК. Приходите завтра вечером на Литейный. Можно – с папой.
Пропуск на ваш паспорт (да, мы знаем, что он у Вас с ошибкой, а Вы сфотографировались в жёлтой футболке) уже оформлен».
Меня заинтриговало их всеведение.
Пусть уж лучше я знаю про цвет трусов окружающих, чем наоборот.
Пошли.
Гулкое пустое здание, не оправившееся после недолгого торжества демократии, невзрачный кабинет, невзрачный человек, расписывающий радужные перспективы.
Почудилось – времени нет. Сейчас зайдёт Малюта Скуратов с топором или, на худой конец, Шешковский с розгами.
Очарование нарушил заключительный аккорд арии:
«Пройдёте медкомиссию и…»
Слушайте, говорю, а вот у меня близорукость минус шесть…
«КАК??!!»
С четвёртого класса, говорю (не носил я очки без крайней нужды на улице и не щурился – наловчился).
«Тогда… конечно… не получится… Вас, Станислав…»
Смешно мне стало. Как будто пришёл к ясновидящей, постучал в дверь, а она мне:
– Кто там?
Ушли.
До сих пор «Семнадцать мгновений весны» смотрю с удовольствием. Мюллер там – класс!
Отпуск. Сплю на даче на втором этаже (на чердаке) и в восемь утра по нему внезапно начинают носиться дети с громким шёпотом: «Тише! Папу разбудишь!», роняя тазы и, вообще, топая, как стадо слонопотамчиков.
Подумал про них вслух что-то светлое – ускакали всем стадом. Проснулся окончательно, вышел из комнаты.
Птицу ловили.
Не поймали – сидит. Гадит на окно потихоньку. Нервничает, видать. Сама чёрная, перед белый, гадит серым. Может, болеет.
Пошёл ловить в трусах и недосыпе. Три раза она от меня уходила – маневренная птерогадость попалась. Даже реверсом оборудованная, похоже. Петлю Нестерова вокруг печной трубы сделала и в пике, хвостом вперёд на первый этаж ушла.
