Два дня назад Мэтис очнулся.
Чувство, которое испытал Фор, сложно
было назвать радостью. Скорее уж облегчение. Колотые раны на груди,
плече и ладони и резаные на нижней части лица. Убийца вогнал нож по
самую рукоять, пробил лёгкое, но не извлёк оружие. Ошибка позволила
Мэтису выжить. Врачи сделали всё возможное, но от комы его не
спасли.
Дни собирались в недели, а недели
открыли счёт месяцам. Мэтис «не возвращался», погружённый в
забвение без мыслей и чувств. После третьей недели врачи разводили
руками и отказывались что-либо обещать. Все полагали, что ещё
день-другой, и он умрёт. А если не умрёт, то никогда не проснётся.
Чем дольше продолжалась кома, тем меньше оставалось надежды. И вот,
позавчера, спустя два месяца и двенадцать дней, Мэтис открыл
глаза.
Слабый организм очнулся ненадолго и
снова погрузился в сон. На следующий день пациент уже пытался
говорить и встать с кровати, но гостей к нему допустили только
сегодня.
Фор слабо представлял, что стало с
лицом друга. Когда он видел его в последний раз, на нём был
непроглядный слой бинтов. Кое-что подсказали воспоминания
очевидцев. Выглядело страшно. Чудовищно. Прямо как на страницах
дневника, где медиум расследовал зверские убийства. Хуже того, мог
пострадать рассудок. Медицине известны неизгладимые последствия
комы. Проснулся ли Мэтис таким, как прежде? Или теперь он другой
человек внутри и снаружи? Оставалось надеяться, что он не останется
на всю жизнь инвалидом.
Врачи уверяли, что пациент быстро
идёт на поправку. Называли чудом его возвращение. Фор был безмерно
благодарен Кристиану за оплаченный медицинский уход, лучший из
возможных. Начальник сам предложил, причитая о том, в каком
сумасшедшем мире они живут, и упрекая Мэтиса за то, что на ночь не
закрывает балкон.
В Прилесье примерно каждый десятый
умирал от автоаварии. Чуть меньше от бытовых несчастных случаев.
Столько же от драк и домашнего насилия. В разы больше от болезней:
лидерами по унесённым жизням оставались раковые заболевания и
ожирение. А вот от рук пресловутого маньяка погибло, по словам
медиума-детектива, всего четыре человека. Из сотен и тысяч погибших
– всего четверо. И каковы были шансы Мэтиса пополнить этот список?
Никаких! Однако теперь он один из пяти, кто повстречал безликого
демона, и единственный, кто выжил. Но почему именно он из восьмиста
с небольшим тысяч жителей Прилесья? Связь одна: Мэтис шёл по следу
убийцы. Неужели нашёл? Но этого просто не могло быть! Учитель Фейст
на славу потрудился, чтобы изучить чувствительную психику медиума и
внушить ему не видеть «киноленты из прошлого». Ужасный поступок,
преследовавший благие намерения.
Пытаясь обрести хоть какую-то
ясность, Фор просмотрел все сводки новостей. Нигде ни единого
слова. Убийцы не существовало. Не было ни упоминаний, ни статей, ни
даже звучного прозвища. Лишь парочка баек, да и те родом не из
Прилесья. Что-то там про дух невесты и психопата в чужой коже. Но
каким тогда образом Мэтис узнал про маньяка и умудрился стать его
жертвой?
Никаких сомнений, убийца не был
плодом фантазии. Наверное, власти не хотели сеять панику и молчали,
пользуясь тем, что убитых не опознали. Но Мэтис-то откуда узнал?
Ещё и в деталях! Тут явно не обошлось без видений. Не меньше года
он бредил этим расследованием и, выходило, нашёл, что искал. Это
было единственное разумное объяснение.
Вопросы заполонили мысли. Необходимо
было собраться, чтобы не выплеснуть их всех с порога. Мэтису
следовало окрепнуть и прийти в себя, а не вариться в котле
воспоминаний. Фор уже около минуты стоял у палаты, робея войти. Вот
так всегда: мы боимся того, что может оказаться за дверью, хотя
наши опасения нисколько не повлияют на исход.
