Восемь старцев вели неспешный разговор.
Единственное место, что удалось отстоять у Великой Зимы, бодрило
умы и грело души. Сердце Безмолвия уносилось ввысь вечнозелеными
соснами. Здесь на поляне лежал священный камень Аксел - отец Мира.
Здесь принимались судьбоносные решения, давались Клятвы и Имена. К
камню очень редко обращались за помощью, но сейчас Безмолвие, как
никогда, нуждалось в ней. Мудрость восьмерых была бессильна
совладать с волей северного Лорда. Проклятие все сильнее затягивало
его сердце в ледяную броню. Великий и мудрый Лорд рисковал потерять
себя и заковать Безмолвие в вечную ледяную тюрьму.
Восемь , согбенных годами фигур взялись за руки,
окружив камень: они знали, Аксел ничего не дает просто так. Один из
восьмерых больше не вернется к родным. Такова цена и они готовы ее
заплатить. Не разжимая рук старцы запели...
Кто-то скучает о лете, грезит об осени,
мечтает о весне, а я обожаю зиму. Ничто не сравниться с чистотой
снега за городом. Погода прям Пушкинская, мороз и солнце, день
чудесный. Но вот дремать сегодня не с руки. Сезон открыт. Зимние
гонки ждут. С утра, проверив упряжь, сани и собак, загрузила все
добро в фургон и отбыла на базу. Около сорока упряжек выйдут на
старт. Блажь дорогостоящая, но отец, потакая моим капризам,
рассудил, что лучше для его единственной дочурки собаки и свежий
воздух, чем клубы, наркота и сомнительные компании. Позволить в
финансовом плане он мог себе спокойно, да и чем не повод отселить
подросшую дочь подальше, чтобы насладиться очередным супружеством.
И "вуаля". Я переехала за город со штатом верных помощников, а со
временем и вовсе отказалась от папочкиного финансирования, содержа
питомник ездовых собак.
Для своей восьмерки каждого щенка отбирала сама. Сама
формировала упряжку, работала с каждой собой персонально и
ежедневно. Конечно у меня был помощник и тренер. Но достижениями
своими могу гордиться по праву. Все полки в комнате заставлены
кубками и завешаны медалями.
Вот и сейчас, наблюдая за Кирюхой, ведущим упряжку
к стартовой линии ощутила гордость и такое манящее предвкушение.
Натянув перчатки и маску на лицо, пошла занимать свое место. Собаки
подвывали, нервничали, перелаивались. Старт дан. Упряжка сорвалась
с места. Рывок, плавно набираем скорость .И вот он, непередаваемый
ветер свободы! Обжигающий, но от этого не менее прекрасный, чувство
сродни полету! Где то позади остались предстартовая суета,
мельтешение зрителей, крики погонщиков, раздражающие вспышки камер.
Только ты, снег, упряжка и дорога.
От всей души подумалось :" Вот бы эти минуты тянулись
долго-долго..."
Сзади послышался лай догоняющей упряжки. Эти тоже
хороши. Усмехнулась. Трассу знаю на все сто. Собаки тоже. Сейчас
заложим несколько резковатый поворот и выиграем немного драгоценных
минут. Приготовилась к маневру и заметила странное марево впереди.
Еще мгновение и упряжка въехала в разряженный воздух. Стало нечем
дышать и я на мгновение отключилась.
Сознание вернулось резко, вместе с таким
необходимым для легких кислородом. Открыла глаза и медленно
осмотрелась вокруг. Собаки лежали впереди саней и часто дышали.
Лишь Трой, вожак, остался стоять, прижав уши к голове. Живы, не
перевернулись, но где это мы? Глаза раскрылись от удивления. Я
смотрела на переливы... северного сияния?!
И вот я уже несколько часов в пути,
по-прежнему не могу определить где же мы очутились. Сумерки и
бесконечные снега окружают нас. Хорошо хоть снег достаточно твердый
и собаки с санями легко скользят по поверхности, а не утопают в
сугробах. Всполохи в небе освещают путь, красиво искрясь на
снегу.
