Макар
— В данный момент мы подыскиваем
подходящее место, — ответил я на назойливый вопрос журналистки. — В
последнее время на приют для собак поступают жалобы. Администрация
города…
— Извините, Макар Игнатьевич, — ко
мне подошёл помощник, — можно вас?
— Простите, — в свою очередь бросил
я журналистке.
Рожа у той сразу стала недовольной.
Помощник отвёл меня в сторону и показал на появившуюся на горизонте
шайку.
Блядь!
— Снова она? — прорычал я сквозь
зубы.
Ответа не требовалось. Впереди с
плакатом в тощих руках вышагивала девица. Только этого мне не
хватало! И, сука, как раз в тот момент, когда у приюта для
бездомных псов собрались журналисты. Кто бы мог подумать, что его
снос вызовет такую вакханалию?!
— Пройдёмте в машину, — попросил
охранник, все это время стоявший немой скалой.
Я было направился к дожидающемуся
меня автомобилю, но передумал. Какого лешего мне прятаться от
пигалицы, да ещё и при газетчиках?! Но охрана настаивала. В
принципе, делать мне здесь было больше нечего. Документы подписаны,
уже через несколько дней начнётся снос, а за ним и строительство
свеженького коттеджного посёлка.
— Ладно, поехали отсюда, — приказал
я.
Шайка приближалась. Не успели мы
проехать и полсотни метров, пикетирующие преградили машине дорогу.
И снова впереди черноволосая девица. Одичалая, она чуть ли не
кинулась на капот.
— Нет сносу приюта! — выкрикнула она
звонким, режущим уши голосом. — Нет сносу приюта!
Остальные сразу же подхватили её.
Голоса роем пчёл отдавались в мозгах, так и хотелось взять и
заткнуть пигалицу. Я было взялся за ручку двери, но охранник
остановил меня:
— Не вздумайте, Макар Игнатьевич.
Мало ли, что у них на уме.
Девица обошла машину и затарабанила
в стекло. Я не открыл, и она затарабанила снова.
— Трус! С человеком говорить
страшно?! Смелость есть только отбирать надежду у слабых?! — Она
посмотрела на приближающихся с противоположной стороны журналюг и
закричала: — Он трус! Жалкий ничтожный трус!
С каждой секундой гнев закипал
сильнее. На заднем фоне мелькали убогие плакаты, с другой стороны
стервятники СМИ щёлкали фотоаппаратами и записывали видео.
Я держался до последнего, но
выдержка всё же лопнула. Удавлю на хрен!
— Хватит с меня, — процедил и
опустил стекло.
Она тут же схватилась за него.
Взгляд упал на длинные тонкие пальцы с подстриженными под корень
ногтями.
— Если ты ещё раз… — начал было, но
в меня что-то полетело.
— Вы вырываете открытые сердца! —
крикнула она. — Вы — убийца!
Не спрашивая, водитель рванул с
места, едва не зацепив психопатку. Вслед машине неслось
размноженное десятками глоток: «убийца-убийца-убийца».
Малолетняя сука! Взял с колен мягкую
игрушку. Это была собака с пришитым к груди маленьким плюшевым
сердцем. Отшвырнул, выматерившись сквозь зубы. Завтра же это дерьмо
появится во всех местных газетёнках. Отличный пиар накануне выборов
в главы города, ничего не скажешь.
— Откуда она узнала, что вы будете
здесь? — Иван обернулся назад.
Всё это время молчавший губернатор
задумчиво поднял собаку. Презрительно скривил губы и откинул назад,
к прочему хламу.
— Ясное дело, откуда, — процедил я с
досадой. — Наверняка мой братец постарался.
— С этим нужно разобраться, Макар, —
отрезал он.
Я сжал зубы. Старому хрычу нужен был
лакомый кусок земли, на котором стоял грёбаный приют. Мне — место
главы города. Мы могли помочь друг другу получить желаемое. У отца
имелись связи, выселить никому не нужных псов труда не составляло.
Но тут появились эти защитники во главе с высокой тощей девицей, и
всё пошло наперекосяк.
— Нужно, — согласился я.
— Так разберись. Иначе наша сделка
не состоится, Молотов. Я обещал тебе поддержку — ты её получишь. Но
мне нужна эта земля.
