Перед моим лицом то и дело мелькали фары старой Нивы. На часах было почти половина одиннадцатого, и если бы я случайно не заметил силуэт Ангелины, не ехал бы сейчас за ней впритык. Хотя она явно не знала, что я позади, просто нелепо вела эту тачку. Не её тачку.
Когда я увидел Абрамову, почему-то почувствовал, как в груди замирает сердце. А потом оно не только замерло, но и встрепенулось от волнения – не я один преследовал Лину, на горизонте маячил этот конченый урод Чед. Он мог бы запросто догнать нас, но каким-то чудом большая фура вывернула прямо перед его носом, и Чеду пришлось дать по тормозам. Между нами увеличилось расстояние.
Лина свернула в сторону старого сквера, я не отставал, но чуть притормозил, стараясь не спугнуть девчонку. Что-то явно происходило, и это что-то было не очень хорошим.
Впереди мелькнул полуразваленный ржавый забор, красная вывеска на нем гласила, что проезд был дальше закрыт, но Ангелина лишь ускорилась и снесла ограждение. Вот тебе и хрупкая особа. Я тихо усмехнулся.
Это девочка окончательно сошла с ума? Порча городского имущества, угнанный авто, он сто процентов не принадлежал ей. Дело приобретало неприятный запашок, мне нужно было как можно скорее догнать Лину, пусть мы и стали врагами под яркой плашкой "Номер один".
Пропустив через колеса части ржавого забора, я въехал на закрытую территорию сквера. Вокруг не горели фонари, повсюду валялся строительный мусор, откуда-то из глубины доносился лай собаки. Чуть дальше виднелась деревянная будка охранника, явно пустая. Администрация давно обещала привести это место в порядок, однако, кажется, не особо спешила.
Ангелина резко остановила Ниву у полуразбитого фонтана и выскочила на улицу. Она была слишком невнимательной – не сразу заметила мою машину, а когда все же заметила, замерла, словно фарфоровая кукла.
Ветер коснулся ее растрепанной прически, вытаскивая очередную каштановую прядь из хвоста. В лунном свете глаза девушки казались драгоценными камнями, которые переливались бликами. А ещё в них читался страх вперемешку с беспокойством. Она заметно нервничала.
Я тоже вышел из машины и быстрыми шагами направился к Лине, нет-нет оглядываясь. Июньский ветер проникал под мою одежду, словно холодные пальцы, которые вот-вот могли достигнуть шеи. Откровенно говоря, я нутром чуял – опасность близко, не просто так дебил Чед гнал на большой скорости.
– Чья это тачка? – спросил я, когда оказался напротив девчонки. Её серая безразмерная майка болталась на худых плечах.
– Тебя это не касается, проваливай! – прорычала Лина. Я заметил, как её взгляд скользнул мне за спину, словно она тоже ждала, что фары Чеда сейчас осветят темный сквер. Значит, чутье меня не подводило. Ангелина во что-то вляпалась, во что-то не менее отстойное, чем и я.
– Что происходит?
– Ты не слышал? Я же сказала…
– Это машина Чеда? – я стиснул зубы, надеясь, что ошибаюсь. Иначе… это будет полный провал. У этого парня нет никаких моральных принципов, он как голодный волк: готов сожрать жертву с костями, даже если это жертва его родня.
– Уходи, – прикрикнула она, а затем даже топнула ножкой. Белые кеды испачкались в грязи.
– Ты угнала его тачку? Ты… ты хоть знаешь, что это за человек?
– Знаю, но тебя это… – попыталась повторить Ангелина свою заезженную пластинку.
– Зачем? Господи! – я смерил ее разгоряченным взглядом, пытаясь подавить волну злости, что росла во мне с каждой минутой. Кругом была в какой-то степени зловещая тишина: только шелест листвы и наше дыхание разбавляло атмосферу этого вечера. Я поднял голову, вглядываясь в темное ночное небо, там не было ни звезд, ни туманных облаков. Слишком чёрное, оно словно окончательно потеряло надежду, как и моя жизнь.
