Голос диктора новостей неожиданно перекрывает голос
официанта.
— Легкомоторный вертолет разбился около трех часов дня, —
продолжает диктор. — По последним данным, на борту находилось двое
человек. Это Алексей Лавров, известный столичный адвокат, и его
супруга Татьяна.
Стаканчик с капучино выпадает из моих ладоней. Татьяна Лаврова —
это я. А Алексей Лавров — мой фиктивный муж. Мы никогда не были в
отношениях, нас связывает только сделка, которую он навязал мне
силой. Я не вникала в подробности, в чем его выгода, зачем ему
нужно, чтобы девушка из Волгограда числилась его супругой в
официальных документах. Я поняла, что у меня нет выбора, и
смирилась.
Он даже платил мне. Перечислял огромные для меня суммы на счет,
к которому я так и не притронулась. Деньги лишними не бывают, но я
побоялась трогать то, что приходило от него. Алексей работал не
обычным адвокатом, он вел дела криминальных группировок. Был
решалой в итальянском костюме.
— Татьяна? — строгий голос вырывает из раздумий.
Я оборачиваюсь и вижу высокого мужчину в синем деловом костюме.
Приступ паники не заставляет себя ждать, я на интуитивном уровне
понимаю, что незнакомец пожаловал из мира моего фиктивного мужа. Из
того самого мира, с которым я не хочу иметь ничего общего.
— Нам нужно поговорить, — добавляет он, понижая голос. — Моя
машина стоит перед заведением. Пойдемте.
Я оглядываю свою любимую кофейню. Здесь готовят прекрасный
капучино. Я иногда балую себя и выхожу на одну автобусную остановку
раньше, чтобы взять стаканчик с собой.
— Кто вы?
— Мое имя ничего вам не скажет. — Незнакомец усмехается, а потом
протягивает ладонь и до боли сжимает мой локоть. — Пойдемте,
Татьяна. Мы поговорим в любом случае.
Он тянет меня к двери. А у меня случается приступ дежавю. Точно
такими же методами фиктивный муж заставил меня подписать брачный
договор. Были грубость, каток столичных связей и его сильные руки.
Он сказал тогда, что я могу выбирать. Либо статус его официальной
жены, либо палата реанимации.
— В углу есть свободный столик. — Я указываю подбородком
направление. — Это максимум, на который я согласна.
Что мешает ему выволочь меня силой?
Ничего.
Но я боюсь оставаться с ним наедине. Я шагаю к столику и выдыхаю
с облегчением, когда слышу мужские шаги позади.
— Твой муж погиб сегодня, — бросает юрист.
Он садится рядом. Придвигается так близко, что обжигает каменным
плечом и буквально вдавливает меня в стенку. Он становится грубее,
словно хочет показать, что пошел у меня на поводу в первый и
последний раз.
— Фиктивный муж, — я поправляю его.
— Лучше молчи об этом. Он оставил тебя единственной наследницей,
а он был очень богатым человеком.
— Мне не нужны его грязные деньги.
Юрист смеется, царапая слух едким цинизмом.
— Не переживай, найдется много людей, которые с радостью
освободят тебя от его грязных денег. — Он усмехается и смотрит на
меня, как на наивную дурочку. — Понимаешь, о чем я? Тебе не
двадцать, чтобы не понимать.
Он дает мне пару секунд на осмысление.
— Тебя и убить могут, чтобы не мешалась под ногами, — выдыхает
он с кривой улыбкой.
— Если верить новостям, то я уже мертва.
— Там скоро разберутся, что на борту была другая девка. У него
их много было.
Юрист кладет на стол сотовый экраном вверх.
— Хватит глупить, Татьяна, — произносит он серьезно. — Ты вдова
с сегодняшнего дня, а это значит, что тобой вот-вот заинтересуется
очень много людей.
Он смахивает несколько изображений с экрана и останавливается на
фотографии мощного брюнета в черных солнцезащитных очках. Верхние
пуговицы атласной изумрудной рубашки расстегнуты, на груди висит
кулон, выглядящий как необработанный кусок металла. С расстояния
невозможно рассмотреть, что на нем изображено. А вот лютая харизма
его хозяина чувствуется даже так.
