О чем ты только думала, Маша? Как
можно было быть настолько глупой? Все, во что я верила мечтала,
рухнуло. В груди зияет дыра, чёрная и тягучая. Мои руки дрожат,
губы трясутся, а ноги идут на автопилоте. Кажется, нет сил чтобы
просто сделать глубокий вдох. Единственное, на что я сейчас
способна, это беззвучное рыдание. Горькие слёзы, размером с
виноградины, безостановочно катятся по моему лицу, стекая по
шее.
Почему сейчас прекрасный
солнечный день? Почему все вокруг такие счастливые? Кто- то идёт по
своим делам, кто- то сидит на скамейке, обсуждая последние сплетни.
Беззаботные, безмятежные.
Меня обгоняет женщина средних
лет, которая ведёт маленькую девочку за ручку. Девочка катит
впереди себя большую железную бабочку на палке. Крылья бабочки
пружинят синхронно с бантиками на ее голове. Она оборачивается на
меня: большие голубые глаза, вьющиеся русые волосы, милое личико,
настоящая куколка. Куколка... Это слово будет преследовать
меня вечно. Острый приступ гнева накрывает меня с головой.
Как же я вас всех ненавижу! Весь
этот город, со всеми его жителями, улицами, разрухой, нищетой,
вместе с этой девочкой! Провалитесь вы все пропадом!
Останавливаюсь возле зеркальной
витрины магазина. Да, хороша Маша... Впервые мне все равно как я
выгляжу, на меня смотрит совершенно незнакомое лицо, полное боли и
отчаяния. Это не я, это другой человек, я сегодня умерла.
- Что встала, проститутка?.
Сзади меня толкает бабка, пытаясь затащить клетчатую сумку на
колёсиках по лестнице магазина.
- Чумазая то какая, наркоманка что ли? Тьфу, позорище,
куда мать смотрит!
Бабка пихает меня в сторону и
протискивается в сторону дверей. Очень хочется послать старую
ведьму куда подальше, но сил нет даже на это. Плетусь к дому.
Родители, наверно, уже поужинали и собираются на работу. Надо идти
помедленнее. Не могу успокоиться, тело знобит, а в груди печёт. Ещё
десять минут и я зайду в комнату, в которой все стоит на тех же
местах, как я оставила. На столе лежит «Грозовой перевал», на
спинке стула висит белое платье, косметика рассыпана по кровати. Я
так спешила, что не успела ее убрать. Дурочка. Главное не
застать родителей, не хочу их сейчас видеть, никого не хочу
видеть.
- Маша, - слышу быстрые шаги позади
себя.
- Ты куда пропала, мы тебя
потеряли.
Только его тут не хватало.
Поравнявшись со мной, заграждает путь и смотрит с
растерянностью.
- Что случилось?
Я молчу в ответ, опускаю глаза, не
хочу на него смотреть.
- Почему ты молчишь? Маша! Что
произошло? Ну не молчи же, кто тебя обидел?
Делаю несколько шагов назад, хочу
развернуться и как можно быстрее удалиться, чтобы ничего не
пришлось объяснять. Но в одну секунду в моем сознании что-то
щёлкает, и я иду прямо на него.
- Что ты ходишь за мной? Что тебе
вечно от меня надо? Перестань унижаться. Ты не видишь, что совсем
мне не интересен? Посмотри на себя, ты жалкий, глупый,
бесперспективный отброс, - мой голос звучит очень жестко и холодно,
а слёзы наконец то перестают литься из глаз, - Как тебе пришла в
голову мысль, что у нас может что-то получиться? Мы с тобой на
разных ступенях развития, между нами пропасть, понимаешь? Я никогда
тебя не полюблю. Найди себе кого-то своего уровня, а меня оставь в
покое!
Он ошарашено смотрит на меня, на
лице отражается целый букет чувств: удивление, тревога, боль, но
главное- разбитые надежды. Кому как ни мне знать, как выглядит это
чувство.
Я не стала дожидаться ответа,
шагнула вперёд, толкая его плечом и поспешила к своему дому. Мне
совсем не было его жалко. Жалко мне было только себя, потому что
все, что он сейчас услышал, я говорила не ему, а именно себе.
Я не могла уместить в себе всю боль, которая на меня обрушилась,
она была больше меня.
