Этот день был триумфом Ильтена. Кульминацией его профессионализма. Ради этого дня он жил и работал тринадцать предыдущих весен.
Он выдавал замуж старшую дочь.
Жених, приехав с Т1, остановился в гостинице, не решаясь стеснять семью. Ильтен планировал встречу в ресторане, но Тереза его застыдила: мол, что за безобразие – передавать дочь в обмен на деньги в какой-то забегаловке, словно курьер – недорогую покупку? Избранника следует пригласить на обед в дом, позвать гостей, чтобы порадовались за Веру. А заодно и засвидетельствовали сделку: пусть лучше свидетелями выступят друзья семьи, чем равнодушные чиновники Брачной Компании.
Впрочем, радость друзей была не слишком искренней. Хэнк обижался, что Вера не составила пару его сыну; Камма и Винк полагали, что Вера должна была предназначаться кому-то из них. Были и иные претенденты на руку созревшей девочки, просто их в гости не пригласили.
Ильтен, получив от жениха аж пятьдесят восемь тысяч единиц, пришел в отличнейшее расположение духа и, не перебивая, выслушал экскурс в строение Метагалактики. Гости откровенно скучали, но старались не нарушать торжественность мероприятия. Тереза украдкой всплакнула: давно ли сама первый раз замуж выходила? Она слегка завидовала Вере. Не потому, что жених нравился ей больше Ильтена; Ильтен, при всех своих недостатках – определенно лучшее, что можно найти в Союзе Тикви. Завидовала моменту, которого у нее с Ильтеном не было. Радости, легкости, звону бокалов. Тому, что все еще впереди.
Младшая сестренка Аннет не могла усидеть за столом. Эмоции живой, непосредственной девчонки, которой едва исполнилось шесть весен, требовали выхода, и она скакала вокруг стола, размахивая бенгальскими огнями и с энтузиазмом кокетничая с Камма и Винком. Чем нешуточно подняла им настроение, оживив надежду на обретение невесты из семьи Ильтен – пусть не сейчас, а в светлом будущем. Фиг вам, а не светлое будущее, подумала Тереза, для Аннет найдется кто-нибудь помоложе. Но вслух не сказала: уж если Хэнк слушает про Метагалактику и не морщится, она не будет той, кто испортит людям праздник неуместными замечаниями.
В Тикви не принято приглашать невесту за праздничный стол. Невеста – не действующее лицо, а предмет сделки. Ценный предмет, вроде катера или дачи, но сути это не меняет. Однако Тереза откусила бы голову всякому, кто посмеет сказать, что Вере не место на этом празднике. А Вера без сомнений отгрызла бы кусок с другой стороны. Дочь выросла характером поспокойнее матери, не скандальная, но такая же упертая и ненавидящая покушения на то, что считает своим правом. Вера была в красивом многослойном платье длиной до пят с голубыми кружевами и белыми капроновыми оборками и чувствовала себя в нем странновато. Почти все ее детство прошло в мальчиковых одежках, юбки появлялись лишь эпизодически – в основном на даче, где не надо было прикидываться пацаном, да в иных городах, где ее никто не знал. Лишь последние полгода, когда ее забрали из школы, она постоянно носила платья, но столь роскошные – никогда. Девушке не положена роскошь, которая считается приличной для замужних дам.
Вера сидела за столом вместе со всеми, мелкими глоточками пила первый свой бокал вина и рассматривала жениха. До сих пор она была знакома лишь с его фотографиями и видеозаписями. Впрочем, они передавали внешность адекватно: Вера не испытала ни разочарования, ни изумления. Взрослый мужчина, всего на несколько весен младше матери – так обычно и бывает, у молодых парней редко водится достаточно денег, чтобы жениться, да и бестолковы они. Худощавый, в хорошем костюме. Крупные карие глаза за стеклами стильных очков кажутся чуть меньше из-за диоптрий – хвала небесам, медицинская комиссия не считает близорукость помехой супружеским отношениям. Подбородок гладкий, без следов бороды – это Вере особенно нравилось. Из-за разнообразия генетики в Тикви полно как мужчин с бородами, так и тех, у кого она вообще не растет. Плюс все промежуточные варианты, включая косички на подбородке из трех бледных волосин и жесткие щетки, не отрастающие длиннее чем на полногтя. Вере не нравились бородатые. Короткую бороду носил ее первый мужчина. Не то чтобы он был плох, но борода кололась. Какое-то время она думала, что папа отдаст ее замуж именно за него, а ей бы этого не хотелось. Но папа решил: главное – чтобы дочка была счастлива. И сейчас она, пожалуй, была счастлива.
