Короткое, но важное предисловие автора
Эта книга – своего рода эксперимент.
Мне очень хотелось написать сценарий, а получилась книга, причём сначала на английском. Перевод случился уже потом.
Переводить – всегда трудно. Переводить самого себя – задача почти неподъёмная. Поэтому, если вам покажется, что некоторые предложения звучат так, словно их писал человек, который только недавно научился говорить по-русски, знайте: это не переводчик – это всё я. Наверное, многое можно было бы улучшить, но я решил оставить всё как есть, чтобы сохранить верность стилю и духу оригинала – английскому.
И последнее: чтобы прочитать «Бродяг», потребуется немногим более двух часов. Примерно столько же, сколько в среднем длится любой голливудский блокбастер. Я очень надеюсь, что на это время вы забудете обо всём и просто насладитесь историей.
Евгений Ким, Штутгарт, август 2025.
Запись из журнала доктора Виктора Блэквелла
10 октября 2037 года
Не следовало мне соглашаться на предложение Вольфа продать ему свою компанию. Сейчас-то легко говорить, когда больше не нужно выпрашивать деньги у инвесторов. Но знал бы я тогда, что он собирается сделать с моей идеей, я бы сразу послал его куда подальше.
Вчерашний день начался как обычно. Я и доктор Патель были в лаборатории, анализируя предыдущие циклы “Дрифта”. За три года работы над проектом, мы охватили около одного процента мультивселенной – и это лишь по моим грубым оценкам. Никто не знает, сколько миров там, за границей нашего восприятия.
Составлять карту мультивселенной – работа не из лёгких, и я всегда настаивал на том, что качество важнее количества. Если к концу века мы сможем открыть хотя бы десять процентов (а под “мы” я имею в виду тех, кто унаследует мои исследования), это уже можно будет считать победой.
Но Вольф был другого мнения.
С первого же дня после покупки компании он начал спрашивать меня, нельзя ли как-то ускорить процесс. Я всегда отвечал – нет. К чему спешка? Мы до сих пор не знаем, как попасть в мультивселенную, не говоря уже о том, чтобы путешествовать по ней. А риски при этом остаются слишком высокими.
“Дрифт” – не просто окно. Это ещё и маяк. Только идиот станет использовать его без шифрования. Мы тщательно маскировали каждый скан, каждую волну, встраивая их в естественные шумы мультивселенной, чтобы никто нас не заметил.
Да, мы составляли карту миров. Но мы так же и прятались от них. Отключить защиту – значит в десятки, а может и в сотни раз увеличить шансы быть обнаруженными. Это всё равно что светить во тьму фонарём. И никто – ни я, ни Патель – не знал, что может посмотреть в ответ.
Но Вольфа это не волновало.
Днём он заявился в лабораторию вместе с Трентоном, своей правой рукой, и четырьмя вооружёнными людьми, которых я никогда раньше не видел.
– Игры кончились, – сказал он, отталкивая меня от пульта управления. – Если ты не можешь дать то, что мне нужно, я возьму это сам.
Доктор Патель попыталась его остановить, но Трентон ударил её прикладом в живот. Она рухнула на пол, хватая ртом воздух.
– Будете мешать, полковник вас обоих убьёт, – бросил Вольф, даже не взглянув на меня.
Человек, такой обаятельный на всех встречах перед сделкой, превратился в безумца.
Один из его людей схватил меня за воротник и швырнул на пол рядом с Патель. Она лежала на спине, глядя в потолок, всё ещё не в силах сделать вдох. В уголках её глаз собрались слёзы. Наверное, она жалела о продаже компании не меньше моего. Но я уже не узнаю, о чём она думала. Через два часа она умерла от внутреннего кровотечения на полу лаборатории, которую мы построили вместе.
– Ты слишком медленный, Виктор, слишком медленный. Что ты успел найти, а? – Вольф стоял у пульта, слой за слоем снимая шифрование. Его взгляд был прикован к голубой глади портала. В этот момент он выглядел безумцем. Я никогда не видел его таким.
