Когда вы в последний раз мечтали, анализировали смысл жизни? Я постоянно в своем трансе, что и опасно. Меня это не сильно беспокоит. Люди, которые бывают в своем трансе, отделяются от реального мира, и в том мире, где намного лучше реального, можно даже оказаться в психушке, собственно, что я и делаю. Наверняка вы сами собой общаетесь, даже друзья воображаемые есть. В общем, есть свой мир.
Меня «положили» в больницу три года назад и полностью изолировали от общества. У меня не было возможности даже через маленькое окошка, которое находилось очень высоко, посмотреть на улицу. Слабый свет падал в серебряную дверь, где мне приносят еду или приходят и ставят уколы. Мне было интересно, что происходит снаружи, но… меня же изолировали от мира. Только и сидел в этой белой комнате. Сколько бы не убеждал врачей, что я нормальный, мне не верили и вкалывали уколы.
Никто не верит, что я нормальный. Я не псих. Я просто гулял по лесу ночью, но меня заперли в психбольнице… Что тут такого, если человек ходит по лесу и разговаривает с чащей? Хотя звучит, конечно, не ахти как приятно. Я не псих, я просто люблю одиночество и мечтать.
Я слышал от медсестры, что у меня будет личный доктор, который каждый день будет проводить со мной «эксперименты». Я не уверен, что у него что-то получится
– Джексон, принимай обед и лекарства! – крикнула одна из медсестер, поставив на пол поднос с едой.
В комнате, где я проживал, не было ничего, пол с подогревом, что и радует. Сплю на полу, на матрасе, будто из дешёвого мотеля взяли, укрывшись одеялом, простыни не было у меня. На мне постоянная белая хлопчатая пижама, и никакой одежды. Нижнее белье мне стирают и приносят, а пижаму нет, от нее ужасно пахнет хлоркой, меня тошнит и голова болит. Но кормят даже ничего: каша, суп, пироги, сладости, да и то не так часто. И я уже привык к такой жизни, даже готов жить в психбольнице вечно. У меня никого нет, так что…
– Сегодня приедет твой доктор, – закончила она, и злобно посмотрела на меня. – Слушайся его.
О как. Я ее прослушал. Как мило. Я немного поел, выпил таблетки и забился в свой угол и смотрел на окно. Ну, почему оно так высоко?! Сегодня солнечная погода. Весна… Как я давно не ощущал теплые лучи солнца, свежий воздух. Я так хочу увидеть яркие цвета, да и посмотреть на город, какой он в цвете. За три года взаперти отвык от цивилизации. Ненавижу белый цвет! Хорошо, что мои черные волосы не перекрасили в белый, а то бы я закончил жизнь самоубийством.
В комнату принесли стул со спинкой, на котором будет и сидеть мой доктор, я сел напротив стула в обнимку с подушкой. Сам доктор пришел через пятнадцать минут и сел за этот стул. Доктор оказался молодым невысоким парнем. Очки были с белой оправой, белый халат (бр-р-р), синяя рубашка, черные джинсы и… кеды? Не знал, что медицинский персонал носит такую одежду и обувь. Он сидел, сложив руки на колени, и слегка улыбался.
– Здравствуй, я твой личный доктор. Томас Купер, – представился он, продолжая улыбаться. – А ты – Брайан Джексон?
– Здрасьте, рад знакомству.
– Итак, ты помнишь, почему ты здесь?
– Я не псих.
– Да-да, мне так все говорят.
– О, так я у вас не единственный? – усмехнулся я, положив подушку в сторону. – Думайте, что хотите, но что плохого в том, что гуляю по лесу одиночку?
– В последнее время все чаще происходят убийства. Весь город в напряжении. Полицейские сочли вас за маньяка, который один ночью бродит в лесу.
– И что?
– Что вы вообще там делали? Ночью! Ненормальный…
– Но я ведь с вами общаюсь нормально?
– Да.
– Вот видите, я нормальный.
– Знаешь, не верю.
