– Я не ревную, – кривится
максимально Яр, – что за бред?
Ещё и взгляд ведь на меня
красноречивый кидает, предлагающий сразу поставить точку в данном
вопросе. Но…
– Ты ревнуешь, Яр, – не отступаю от
своего.
Иначе…
Иначе мы так и будем ехать на
расстоянии пары метров от машины Кайманова, а мое сердце будет
снова готово заработать инфаркт в те моменты, когда Егор
притормаживает или идёт на обгон.
По крайней мере, в последний раз,
когда Яр едва-едва успел залезть между машиной Егора и той, которую
обгонял Кайманов, оно точно сжалось до размеров атомной точки.
Больше оно не согласно проходить через подобные испытания.
Потребовалось минимум минут пять, чтобы оно успокоилось и поняло,
что можно возвращаться к обычным размерам, а не махать мне уже
ручкой, говоря, что для него это чересчур за одну поездку.
Поэтому я даже не даю ему второй раз
заикнуться, что это не так.
– Я не…
– Ревнуешь-ревнуешь, – продолжаю
невозмутимо кивать, держа руки сложенными на груди и смотреть в
противоположную сторону Яра в окно, чтобы он не заткнул меня
взглядом.
А он, уверена, гневом только так
полыхает у него в эту секунду, потому что я слышу, что Яр аж
воздуха хапает.
– Ева! – выдаёт резковато. – Ещё раз
повторюсь, что за бред?! К кому? К кому я могу ревновать? К пацану
шестилетнему? Это же…
И усмехается, точно более нелепого в
жизни не слышал.
Но… и к пятилетнему и четырёхлетнему
– возраст здесь не имеет значения. Яр ревнует Аврору к Киру,
наверное, с того самого момента, когда первый раз она издала звук
радости вместе с улыбкой не ему, а маленькому Кайманову,
находившемуся с ней рядом в детском манеже.
А после…
После Яр, разве что, в костюм феи не
нарядился, как пытался повторить этот звук в течение всего
следующего часа.
Не повторил. Аврора глазками
большими только на все его старания безотрывно глядела. Кирилл,
кстати, тоже. Оба уставились на Яра, согнувшегося над манежем, как
на заведённый играющий мобиль, пока он всячески пытался её
рассмешить. Мы на него, кстати, также примерно…
Особенно, когда в ход пошли
разговоры с пародией на голос Элвина из бурундуков. А она и здесь
не рассмеялась. Никогда не забуду выражение лица Яра, когда он
наконец сдался. Выдохнул, выпрямившись, собрался уже уходить, а за
его спиной снова прозвучал этот незабываемым сладенький звук
детского смеха. Аврора с Кириллом любовались друг другом, трогать
друг друга пытались и издавали, и издавали подвизгивания вместе со
смехом.
Наверное, именно в тот момент по
взгляду Яра на Кирилла я поняла, что этому мальчику никогда не быть
у него в любимчиках.
Так что, что говорить про
шестилетнего пацана, когда он ревновал её уже к пятимесячному?
Потому что, что сделал Яр после? Он
ушёл из гостиной, где мы оставались с Линой, а через пять минут
вернулся с ошейниками, собрал собак, подхватил из манежа Аврору и,
сказав, что на улице прекрасная погода, а мы все сидим в четырёх
стенах, ушёл с ней и с собаками прогуляться на свежем воздухе.
Через несколько дней Аврора
рассмеялась для Яра, через ещё две недели наша малышка только и
делала, что заливалась смехом на все его кривляния и дурачества, но
это не отменило того, что с Каймановыми мы не виделись больше
нескольких недель, потому что у нас всё время «находились»
дела.
Яр их находил для нас,
соответственно.
Со временем, понятно, что всё
устаканилось и забылось. Как никак мы жили друг от друга на
расстоянии нескольких дворов. Яр не всегда был дома, Егор тоже. Что
делать двум мамочкам, у которых мужья постоянно в делах, когда за
двором Каймановых находился городской парк?
Подружками новыми я так и не
обзавелась. Крис? Да, мы общались. Она приезжала в гости, конечно,
но она была занята не меньше, чем Яр, чтобы мы встречались хотя бы
раз в неделю. Поэтому само собой так получилось, что мы с Линой
виделись практически каждый день.
