Тату-салон оказался не таким страшным и мрачным местом, как Юля
привыкла видеть в кинофильмах. Вопреки ожиданиям, вместо темного
полуподвального помещения с красноватыми лампами под потолком,
рвущих колонки ритмов рока, их с Миленой встретил просторный зал,
расположенный на мансарде пятиэтажного офисного здания, так
что свет, льющийся в помещение под углом в сорок пять градусов
окутывал окружающую обстановку в приятные мягкие тона. На стенах
висели эскизы и фотографии предыдущих работ. Сам мастер тоже мало
походил на бородатого брутального мужика (еще один киношный штамп).
Нет, борода, конечно, была, но аккуратная, ухоженная, как и стильно
уложенная стрижка, сразу бросалось в глаза, что парень лет тридцати
завсегдатай модных ныне барбершопов. Выглядел он, как мечта
какой-нибудь молоденькой дурочки. Впрочем, и Милена, как успела
отметить про себя Юля, тоже была впечатлена его обликом. Юле было
важно другое – уровень профессионализма.
Убедившись во всех предоставленных дипломах и сертификатах,
девушка приступила к изучению эскизов, собранных в трех
пухлых папках. Она скучающе пролистывала всевозможных бабочек,
котиков и помпезные надписи готическим шрифтом, раздраженно думая о
том, что сейчас каждый стремится украсить себя какой-нибудь
символической надписью, не до конца вообще вникая в смысл
выбранного текста, предпочитая красивые и хлесткие слова. Милена,
напротив, со свойственной ее натуре восторженностью, бурно
реагировала на каждую мимимишную картинку. И слева от себя Юля то и
дело слышала:
– Ой, круто, и эта тоже супер. Я бы себе хотела пандочку
или феечку.
– Угу,– буркнула Юля, сердито отодвигая от себя папку
розового цвета.
Все-таки парень при всем его приятном облике был жуткий сексист.
Ладно, ты собрал всю возможную милоту, что предпочитают девчонки,
но поместить их к тому же в розовую папку?!
– Ты еще Микки Мауса наколи, – буркнула она, но Милена вовсе не
обидевшись, напротив весело произнесла:
– А что? Круто! На щиколотке, или на скуле.
Юля бросила на нее предупреждающий взгляд и подвинула к себе
черную папку, надеясь хоть в ней найти что-нибудь для себя. И
правда, она оказалась полна брутальных сюжетов, все их Юля была бы
не прочь увидеть на мужчине, но ей нужно было не это. А Милену
вторая папка впечатлила даже больше, чем первая. Каждую татушку она
примеряла себе на какую-нибудь часть и тела и весело комментировала
этот выбор.
– Вам бы подошло, – улыбаясь, предложил мастер, подходя к
ним.
Юля вздохнула, вот только снисходительных советов от сексиста ей
не хватало. Она четко представляла, что ей нужно, но не могла найти
даже чего-то похожего среди предложенного.
– Что вы? – отмахнулась Милена. – Меня брат прибьет, если
вдруг увидит что-то подобное на теле. Если в принципе увидит что-то
не дарованное мне от природы. Это вот Юлька у нас рисковая, ведь у
нее нет Давида. Везучая, – завистливо закончила она.
– А вы уже знаете примерно, что хотите? – с не меньшим
дружелюбием переключился мастер на Юлю.
Девушка замялась, да она знала, что хочет, но признаться в этом
было как-то странно. Истолковав ее слова по-своему, мастер достал
еще одну папку, белую, и стал снова предлагать ей уже виденных
ранее ангелочков, сердечек, кисок и прочих. Юлю аж передернуло.
Ну вот снова. Снова она стала заложницей своей внешности. Ангел,
блин. И все, глядя на нее, представляют что-то нежное, облачное,
невинное.
Милена, очевидно, оценив ситуацию, поняла, что подругу не
устраивает, и обратилась к мастеру сама.
– Понимаете, – она сделала паузу, прочитав имя на
бейджике. – Виталий, моя подруга просто помешана на одной теме.
– Не помешана, – возразила Юля и уставилась во все глаза
на планшет с прикрепленным к нему листом бумаги, что держал мастер.
До их прихода удобно расположившись на небольшом диванчике в углу,
Виталий что-то рисовал на нем. И вот результат его работы отвечал
всем ее требованиям. Нет, не один в один, но именно эти самые
элементы она представляла в голове, не в силах соединить воедино.
Волк, луна, голые ветви деревьев. Когда-то очень давно она
придумала себе этот сюжет и с тех пор никак не могла от него
отделаться. А уж подобное тату стало ее навязчивым желанием. Только
на эскизе Виталия волк смотрел анфас и был агрессивен (второе для
Юли было неприемлемо), а ей хотелось, чтобы он был в профиль и выл
на луну. Она прекрасно осознавала, что образ этот заезжен до дыр
может быть даже больше чем птички и бабочки на ягодицах 20-летних
дурочек, но не могла отделаться от этой идеи фикс.
