Макар
— Какой же он твердый, просто каменный, — млеет специалистка по
контекстной рекламе.
Позволяю ей пощупать свой правый бицепс еще раз.
Две особенно активные сотрудницы поймали меня на внутреннем
балконе ночного клуба «Бакарди». Здесь правят почти кромешная
темнота и идеально чистые звуки музыки. Сегодня у меня праздник, я
вложил массу труда в этот проект — моя компания раскрутила
безнадежный клуб на окраине, позволив ему стать самым модным местом
такого плана в городе.
— Огромный и сильный босс, — всхлипывает еще одна моя
подчиненная, совсем еще юный менеджер по маркетингу и рекламе. —
Макар Романович очень похож на Тора из кино, — хлопает ресничками
девчушка, решившись поддержать подружку и трогая мою руку выше
локтя. — Неужели эти мышцы настоящие?
Спорт я действительно уважаю, и после многочисленных совещаний в
собственном маркетинговом агентстве таскаю штангу не меньше трех
раз в неделю.
— С ума сойти, — заглядывая мне в рот, с придыханием шепчет
рекламщица, — настоящий скандинавской бог грома и молнии.
Усмехаюсь, комплименты мне приятны. Хотя явно ощущаю в них
прозрачные намеки на горизонтальную плоскость. Но трахать своих
подчиненных? Ну уж нет. Я никого не осуждаю, многие боссы так и
поступают, гадят не отходя от стола, но сам я в этом не
заинтересован. Во-первых, скучно, во-вторых, проблемно, поэтому на
потуги сотрудниц смотрю с некоторой ленцой.
— Ты неплохо соображаешь, несмотря на три коктейля, —
поощрительно хлопаю рекламщицу по щеке.
И что удивительно — этот дрессировочно-небрежный жест ей
нравится.
— Макар Романович когда-нибудь позволит себя соблазнить?
— Только если выучите по пять сказок для моих дочерей.
Беседа мне откровенно наскучила, и я разглядываю дергающуюся
внизу разноперую толпу. Отцом-одиночкой я стал благодаря стерве,
которая бросила наших детей и укатила в неизвестном направлении. Я
очень люблю своих девочек, а кукушку, родившую их, выкинул из
мыслей, как ненужный, давно запылившийся хлам. Шесть лет назад я
влюбился в нее как пацан, гнулся перед ней куском пластилина, но ей
наша семья оказалась не нужна. Впрочем, это дела давно минувших
дней. Сегодня я заслужил свой законный выходной.
— Извините, дамочки, труба зовет, — вспоминаю о прилипчивых
сотрудницах.
— Ну, Макар Романович! — виснут они на мне с двух сторон,
поскуливая.
Отклеиваю от себя блондинок, как застаревший, наполовину
отодравшийся пластырь. Не обращая внимания на попытки приставучих
девиц остановить меня, засовываю руки в карманы удобных брюк от
Бриони, спускаюсь по ступеням вниз и ныряю в разношерстную
танцующую массу.
Зевнув, оглядываюсь по сторонам и замечаю человека, которого
здесь никак не должно быть. Тимур Назарович Айвазов, бизнесмен года
и мудак, разбивший мою тачку. За машину он заплатил в трехкратном
размере, но осадочек остался. А повздорили мы, слегка не поделив
его тогда еще бывшую, а теперь уже нынешнюю жену. Ох, Татьяна,
шикарная женщина, жаль увели из-под носа.
Эта паскуда что-то вынюхивает. Просто так он бы сюда не
приперся. На танцора диско турецкий орел похож совсем слабо, а
левые телки ему и вовсе неинтересны. Он по жене своей тащится так,
что убить за нее готов. Причем убить без преувеличения, от души
почикав турецким рифлёным ножом-пилочкой для хлеба. Хитрый жук,
изворотливый.
— Добрый вечер, господин Айвазов.
— Заболоцкий? — не поворачиваясь. — Не скажу, что жутко рад.
Я с женой его много и страстно целовался, видимо, он меня так и
не простил.
— Слышал, твоя местечковая конторка раскрутила это чудесное
заведение. Неплохо, — прищуривается Айвазов, — народу тьма.
— Да, все верно. Это наш проект. А как дела у супруги?
— Еще раз про жену мою заикнешься — я тебе кадык вырву.
