– Где ты была этим вечером?
Я упрямо поджала губы и не глядя на мужа продолжила запихивать вещи в чемодан, не заботясь о том, как они будут выглядеть, когда я их распакую.
– Я задал тебе вопрос! – чеканя каждое слово, повторил Влад.
– Вопрос, на который я не собираюсь отвечать, – запальчиво бросила я. – Ты спятил, если думаешь, что имеешь право разговаривать со мной в таком тоне!
– Я разговариваю с тобой так, как ты этого заслуживаешь. Ты – моя жена, а ведешь себя как уличная девка.
– Как я заслуживаю? – я едва не задохнулась от возмущения. – С меня хватит! Ты больной, одержимый ревностью тиран. Я больше так не могу! У меня нет никакого желания сидеть в одиночестве в этом белоснежном замке из стекла и бетона и выслушивать твои нападки всякий раз, когда я позволю себе выйти на улицу.
– Не утрируй, – посоветовал он обманчиво мягким тоном. – Я пашу за троих, чтобы обеспечить нас. И когда прихожу домой, предпочитаю, чтобы моя жена ждала меня дома. Кажется, именно так ведут себя в семье.
– Семье? – повторила я, не скрывая болезненной иронии в голосе. – Ты, должно быть, издеваешься. Мы перестали быть семьей много месяцев назад. Просто я закрывала глаза на очевидное.
Влад молчал. Несмотря на то, что я упорно избегала его взгляда, я чувствовала, что он пристально следит за каждым моим движением. Это нервировало меня, но я не поддалась на эту провокацию. Застегнув замок на чемодане, я поставила его на колесики и сделала шаг по направлению к двери.
– Я заберу остальные вещи, включая вещи Мирославы, позже, – сказала я, стараясь не выдать дрожь в голосе, не показать ему свою слабость.
– Если ты сейчас уйдешь, это будет конец, – тихо, но твердо сказал он.
Я вздохнула и, наконец, подняла глаза на мужа.
– Конец наступил уже давно, разве ты не заметил?
Последним, что я услышала, был звук разбившегося о стену стакана, но меня это больше не касалось – я уже закрыла за собой входную дверь в квартиру, которая больше не была моим домом, и в прошлую жизнь.
Я не могу.
Наверное, в сотый раз за вечер посмотрев на лежащий поверх вороха чертежей и каталогов телефон, я зажмурилась.
Я не могу. Не могу. Не могу.
«Но ты должна», – возразил мой внутренний голос.
Ради Миры, ради ее благополучия, конечно, я должна набрать номер телефона человека, одна мысль о котором вызывает у меня знакомую тянущую боль под ребрами.
Но ведь я уже пережила все это! И мучительное чувство потери, и неудовлетворенное желание, и пугающее ощущение одиночества и пустоты. Все давно в прошлом, и один звонок не может изменить этого. Нужно взять себя в руки и повести себя как взрослый человек, которым я, по сути, и являюсь. Просто позвонить и рассказать все как есть. В конце концов, от этого зависит будущее человека, которого мы оба любим до умопомрачения.
Не давая себе больше ни секунды на раздумья, я схватила iPhone и быстро набрала номер. Номер своего бывшего мужа.
Спустя всего несколько гудков в трубке раздалось равнодушное и холодное «Да» Владислава Громова.
От одного этого голоса, от его тембра, интонации, высокомерной отчужденности у меня перехватило дыхание. Я не могла не то, что ответить – даже выдохнуть казалось делом невероятной сложности.
– С кем я говорю? – настойчиво произнес он спустя мгновение.
– Здравствуй, Влад, – хрипло пробормотала я. – Это К-Ксения.
На несколько секунд, которые показались мне вечностью, в трубке воцарилась оглушительная тишина. Я прекрасно понимала, что своим звонком мне удалось выбить из колеи этого холодного и неприступного мужчину. Однако, молчание длилось недолго.
– Что случилось с Мирой? – требовательно, с ноткой неприкрытого волнения в голосе, произнес он. – Где моя дочь?
