- Мне не нравится , - Олег
Николаевич хмурится. он наклоняет голову к плечу и рассматривает
мое серое платье.
Продолжаю рассматривать себя в
огромном напольном зеркале с рамой из полированного красного
дерева.
Платье выглядит скромно. Кому-то
может показаться даже излишне простым. Но на самом деле это
творение одного из самых лучших кутюрье мира. Дорогая ткань
ложиться мягкими волнами вокруг моего тела, высокая линия талии
подчёркивает грудь, вырез лодочкой не дает каждому желающими
заглянуть в мое декольте.
Жемчужные нитка и серёжки дополняют
образ.
Строго, дорого и со вкусом.
Волосы забраны в высокий пучок. Шея
открыта.
Я вместе со своим стилистом долго
продумывали этот образ.
Сегодняшний благотворительный бал
очень важен для нашего бизнеса. И я туда иду не развлекаться, а
«налаживать полезные знакомства». Так говорит мой муж.
- У меня нет времени на новый образ,
- я не спорю. Просто констатирую факты.
Почти за четыре года я немного
изучила характер своего мужа. Чем большее сопротивление он
встречает, тем азартнее становится в желании сломать, доказать свою
правоту или просто присвоить. Это проявляется во всем. В бизнесе, в
бытовых спорах, в наших отношениях.
Когда-то он решил, что я должна быть
его женой. Чем яростнее я сопротивлялась, тем безумнее он
становился. В итоге мне пришлось сдаться.
- Я хочу, чтобы ты надела...
В зеркале вижу его отражение. Он
нажимает на своем инвалидном кресле кнопку и подъезжает к моему
шкафу. Распахивает дверцы. Его рука перебирает мои наряды. Яркие,
приглушённые, лёгкие и тяжёлые ткани скользят по его руке.
- ... вот это! - он сдёргивает с
вешалки воздушное почти белое гипюровое платье со шлейфом.
Едва заметно морщусь.
Оно больше подойдёт невесте, чем
представительнице крупного бизнеса на деловой встрече.
- Не думаю, что оно подойдёт, -
стараюсь придать голосу безразличия.
- Я уверен! - безапелляционно
заявляет муж.
- Но украшения, туфли,
причёска...
Он с грохотом захлопывает дверцы
шкафа, отбрасывает платье на роскошную двухспальную кровать и
подъезжает ко мне.
Замираю перед зеркалом и жду его
следующий ход.
Олег Николаевич останавливается у
меня за спиной.
- Повернись, - приказывает он.
В его возрасте, даже не смотря на
инвалидную коляску, ни у кого не повернулся бы язык назвать его
немощным или старым.
Ему пятьдесят. Он в прекрасной
физической форме. Коляска не отняла у него силы воли и выработанной
годами привычки тренироваться. Он следит за собой, контролирует
всех и каждого в своем окружении. Решает дела и требует
безоговорочного подчинения.
Все, что я сейчас представляю из
себя - дело рук моего мужа. Манеры, внешний вид, деловая хватка. Он
взял меня к себе робкой, уничтоженной девчонкой и за четыре года
вылепил бизнес-леди, с которой не стыдно появиться на роскошном
приёме и не страшно доверить вести дела.
Его грубый утробный баритон
заставляет меня вздрогнуть и подчиниться.
Поворачиваюсь.
- Наклонись.
Подчиняюсь.
Он запускает руки в мой высокий
пучок, выдёргивает из него миллион шпилек. Мои золотисто пшеничные
волосы рассыпаются по плечам.
- Украшений у тебя хватает, -
чеканит он каждое слово. - Обуви тоже. Подбери что-нибудь. Туфли,
босоножки, хоть босиком иди.
Отчетливо слышу нарастающее
раздражение в его голосе.
Я собираюсь сказать про неподходящий
макияж.
- Мама! - в комнату ураганом
врывается маленький сынишка.
- Даня, - опускаюсь на перед ним и
крепко прижимаю к себе мое солнышко. Смысл моей жизни.
Целую в розовую щечку, в макушку и
поднимаю взгляд на застывшую в дверях няню.
Женщина в возрасте, в строгой
униформе, застёгнутой под самое горло. Строгая и чопорная она до
побелевших костяшек сжимает дверной проем и бросает быстрый
настороженный взгляд на моего мужа.
