Пролог.
Я ничего не знаю. И не понимаю. Я
запуталась.
Эти слова я готова повторять целые
сутки. Повторять раз за разом и каждому, кто готов меня выслушать.
Я не могу находиться одна, но одновременно бегу от толпы, от людей.
Я не могу видеть их счастливые лица, не могу видеть их улыбки,
слышать их смех. Потому что не помню, когда смеялась в последний
раз.
Когда слышишь подобные слова, то
невольно усмехаешься. Тебе в голову приходит мысль, что эти слова
слишком избиты, слишком затерты, что их повторяют все, кому ни
лень. Я согласна, я признаю свою банальность, но от этого мне не
становится легче.
Я была бы рада сидеть дома и не
показывать носа на улицу, но в последнее время мой дом перестал
быть моей крепостью. Я скажу ещё одну банальность: если бы мне
полгода назад сказали, что я возненавижу свой дом, я рассмеялась бы
в лицо говорившему, я не просто бы рассмеялась, я искренне
посочувствовала бы тому человеку, потому что свой дом я обожала,
это был мой угол, где я свила счастливое гнездо. Так, по крайней
мере, я думала.
Никто не застрахован от
предубеждений.
А что теперь?
Теперь я мечусь по большим комнатам и
не могу найти себе места. Мне не спокойно. Моя душа мечется вместе
со мной. Или я с ней? Какая разница! Я просто чувствую, что ещё
мгновение, ещё минута, и я снова расплачусь, и со мной случится
элементарная женская истерика. Жаль, что не пьяная. Я с сожалением
посматриваю на роскошный бар со всевозможными напитками и спешу
отвернуться.
Нельзя.
Нельзя и всё.
Я обхватываю руками плечи, чтобы хотя
бы немного унять дрожь. Не помогает. Да и как может помочь, когда
ты чувствуешь, что мир рушится вокруг тебя? Когда ты видишь, что
мальчишка, настырный мальчишка берет большую палку, лезет на дерево
и изо всех сил пытается разрушить твоё гнездо? Нет, он это делает
не из-за того, что ему жизненно необходимо разрушить гнездо, а
просто из-за баловства, элементарного мальчишечьего баловства.
Прихоть. Мимолетная прихоть, которая может стоить жизни птицы.
Но ему, кажется, всё равно.
Вот и я себя ощущаю птицей. Правда, у
этой птицы крылья подрезаны, или сломаны, я ещё не разобралась.
Знаю одно, летать птица не может.
А рядом маячит тень злого
мальчишки.
Я несу полнейшую чушь. Но мне
становится легче. Наверное, таким образом мой организм не позволяет
мне сойти с ума, оставляет небольшую лазейку. Толкает, пихает в
неё, а я активно сопротивляюсь. Сама себя загоняю в гнездо, которое
вот-вот рухнет.
И что я привязалась к этому гнезду?!
Право, так нельзя….
Я медленно иду на кухню и ставлю
чайник. Сейчас выпью кофе, приму три таблетки валерьянки и почти
успокоюсь. Кофе в сочетании с валерьянкой – это проверенный способ,
чтобы унять дрожь и перестать ходить из угла в угол.
Мне необходимо что-то решить. Но я не
могу. Не могу! Я слабая женщина! Слабая! И не привыкла быть
сильной!! Потому что всегда, всю мою жизнь за меня кто-то принимал
решения, и мне это, черт возьми, нравилось! Меня это полностью
устраивало.
До тех пор, пока я не поняла,
что отвечаю не только за себя.
Мне казалось, быть слабой женщиной –
это здорово. Я смотрела на свою подругу Лену, которая упорно
пробиралась сквозь дебри жизни в одиночестве и при этом говорила,
что быть самостоятельной - здорово. Я с ней не соглашалась. Зачем
усложнять жизнь? Зачем обязательно становится сильной и шпынять
мужчин, точно нагадивших помимо коробки котят? Ведь даже самые
сильные женщины признают, что мужчины избегают их, бояться
оказаться слабее? А я боюсь одиночества, и поэтому не хочу быть
сильной.
Как я ошибалась…. Как я
заблуждалась…. Почему мне никто не объяснил, что быть сильной, это
не значит, превращаться в некую бездушную бизнес-леди, которой всё
по плечу, которая всё делает сама и никогда не просит о помощи?
Сила женщины заключается в её гордости, в её умении во время
сказать «хватит», в её уверенности в завтрашнем дне. Наверное,
так.
