Песнь Драконовых гор
«Первый дракон».
1) Холодные пики
блестят в небесах,
Ветры проели на скалах узоры.
Только бесстрашный поверит
в себя -
Придёт, чтоб подняться в
Драконовы горы.
Скалы молчали и спали в
надежде,
Что их долгий сон наконец
прекратится.
Столетья прошли, и на черной
равнине
В краю безымянном скиталец
родился.
Припев: Слабому здесь
не пройти, не прожить,
Сильного трудности не напугают.
Сможешь добраться до самых вершин,
Если в груди огонь полыхает.
2) Он рос без семьи, одинокий, но
честный.
Искал новый дом
по чужим берегам.
И вот чародей из
Озерного края
Отправил
скитальца к Рибейским горам.
Спустя три недели дорог и блужданий
Измученный зноем, забывший счет дням,
Он,
помня суровый наказ чародея,
Собрался
в кулак и полез по камням.
Припев: Слабому здесь
не пройти, не прожить,
Сильного трудности не напугают.
Сможешь добраться до самых вершин,
Если в груди огонь полыхает.
3) Пытливо взирало на путника
небо,
Пока он по
скалам взбирался упорно.
Но
дрогнули пальцы, нога соскользнула,
И
странник, крича, покатился по склону.
Но он не сдавался - он крикнул заклятье.
Он жизни желал, он цеплялся за волю,
И крылья раскрылись, а горы смеялись,
Открыв новый дом перед первым драконом.
Припев: Слабому здесь
не пройти, не прожить,
Сильного трудности не напугают.
Сможешь добраться до самых вершин,
Если в груди огонь полыхает.
Глава 1
Сэм Оливер вбежал, запыхавшись, как
раз в тот момент, когда граф (ужасно неприятный тип с тонкими
губами, впалыми щеками и какими-то сальными глазками), чинно
опустился в кресло. Вид у него при этом был такой, будто он сам
император, а семья Оливеров отребье и вообще не достойны даже
дышать одним с ним воздухом.
- Эрл Грасс… - поклонившись, сбивчиво
проговорил Сэм, и у Милины внутри все сжалось - столько лет
приходилось прогибаться перед этим крохобором, и с каждым годом все
хуже. И вот, он в их гостиной, и это явно не к добру. – Мы ждали
вас через месяц...
Тот бросил на него презрительный
взгляд, потом вновь покосился на Милину. Причем так, что захотелось
спрятаться за мамину юбку, она как раз застыла (мама конечно, а не
юбка!) в дверном проеме, да вот проблема – Милине уже девятнадцать,
а вовсе не пять, когда с легкостью помещалась за широкими
складками.
Граф ответил, нарочито лениво и даже
издевательски растягивая слова:
- Дорогой Сэм Оливер, пора бы
привыкнуть. Я приезжаю, когда приходит время платить по счетам.
Сэм побледнел, мать как-то нервно
всхлипнула и вцепилась пальцами в дверной косяк. Милине все меньше
нравилось происходящее. Раньше этот напыщенный гусь останавливался
во дворе и не удосуживался входить в дом, а сейчас вообще в кресле
расселся. К чему бы? Может, хочет, чтобы его еще завтраком
угостили? Так она не пожалеет ему соли в чай, если что. Прислуг у
них нет, она лично отсыплет ему полпачки.
- Понимаю, - начал отец, и Милина
едва не сгорела со стыда, слыша, как подрагивает его голос, как он
старается угодить. Только сейчас не до гордости, долг в сотню
золотом - не шутки. – Но мы еще не готовы…
- Не готовы? – с нажимом спросил эрл
Грасс и подался вперед. – То есть, вы не готовы вернуть мне
вложенные средства, причем средства, которые обещали окупить в
течение полугода? По-вашему, я инвестировал, а дело прогорело?
