СЛИШКОМ ДОБРЫЙ, СЛИШКОМ САМООТВЕРЖЕННЫЙ
Памяти алтарника храма Всемилостивого Спаса в Митине Георгия Великанова.
Рассказ основан на реальных событиях. Некоторые имена и фамилии изменены.
***
– О, ещё одна. – Кунфырь сделал движение к предмету своего копеечного промысла. Наклонился за лежавшей на краю платформы пустой пивной банкой. За каждую, если сдать, в приёмке шестьдесят копеек дадут, однако. Скрытая под снегом ледяная корка стала причиной трагедии. Ноги предательски разъехались. Не удержав равновесия, бомж впечатал свою пятую точку в край платформы. Спина не нашла опоры. Хватая руками воздух, Кунфырь рухнул на рельсы как мешок с мукой.
Электричка, повизгивая сиплым гудком, заглатывая рельсы и шпалы, неумолимо приближалась к платформе. Через несколько секунд железные челюсти спойлера проглотят несчастного бомжа Мишку-Кунфыря, а стальные резаки колёс прокрутят тело на фарш. Будь Мишка трезвый, успел бы сам юркнуть в подплатформенное пространство.
Пассажиры с ужасом наблюдали за надвигающейся катастрофой. Отчаянный крик какой-то женщины резанул по ушам.
И тут, на глазах у всех, мужчина, стоявший рядом с местом, откуда свалился Кунфырь, спрыгнул на рельсы.
***
В то зимнее морозное утро бомжовское счастье улыбнулось Михаилу Степановичу Шелестову, сорока семи лет отроду, давно потерявшему семью, работу, квартиру и ставшему, как пишут в официальных отчётах, асоциальным элементом. Отлепившись от подвальной батареи, он продрал глаза и пошёл сдавать собранные накануне пустые алюминиевые банки. Получил немножко монеток. Но самая большая за последние две недели удача ждала его в мусорном баке – в одном из полиэтиленовых пакетов вместе с обрывками бумаг обнаружил целую тысячу. «Попёрло», – подумал Мишка и попёр в магазин за «кунфыриком» (так он называл ёмкости со спиртным, за что и получил соответствующее прозвище от собутыльников) и за нехитрой закуской. На завтра ещё деньжат останется. Делиться сегодня ни с кем он не собирался, да и разбежались все дружки-бомжи на промысел. Кто банки собирать, кто милостыню клянчить, кто помойки обследовать. По случаю находки Кунфырь решил устроить себе праздник, а заодно и выходной от дел бомжовских.
Устроился в запримеченной неподалёку от железнодорожной станции недостроенной ещё в советские времена больнице. Принял на грудь первый стакан. С удовольствием крякнул. Закусил. По внутренностям прокатилась тёплая волна. Закурил. Жизнь налаживалась. Теперь можно ещё раз спокойно в тепле обследовать остальную добычу, обретённую в «счастливом» мусорном баке, подарившем «штуку». Вдруг ещё какой-нибудь подарок судьбы обнаружится, раз уж ему сегодня везёт?
Тщательно просматривая содержимое пакета, он неожиданно увидел иконку Божьей Матери – небольшую бумажную карточку. На обратной стороне было написано: «Икона Богоматери «Единая надежда отчаянных». «Ильинская». Далее шла защитительная молитва, обращённая к заступнице.
Михаил Степанович Шелестов был крещён в детстве и даже сейчас носил крестик – единственное, что осталось от прошлой жизни. Но в Бога почти не верил. Если бы существовал он, Бог этот самый, думал Мишка, не допустил бы его до такого скотства. Да, отчасти Михаил сам виноват в нынешнем своём положении, но подлость родственников и других гадов, доведших до потери всего в жизни, не вязалась с утверждением, что Бог есть любовь. А любовь к ближнему, с которой носятся христиане, вообще из области фантастики…. Ну, не верил Михаил в доброту и бескорыстие людей. Каждый норовит урвать для себя и обскакать ближнего.
На этой невесёлой мысли Кунфырь налил второй стакан и оглушил залпом.
