Посвящается всем мамам,
а также всем тем, кого они родили.
Эту занимательную, на мой взгляд, историю рассказал мне мой бывший сосед Леонид Коршунков. События в этой истории происходят наяву и в сновидениях Леонида, и вот как раз об этой взаимосвязи я и хочу Вам поведать. Рассказ я буду пересказывать, так как я его слышал, то есть от первого лица, как будто это происходило со мной. Естественно все имена и фамилии будут изменены.
Всем снятся сны, только после пробуждения не все могут вспомнить, что им снилось. Сны чем-то схожи с фильмами, только в главной роли не какие-то киногерои, а мы. Фильмы можно классифицировать по категориям, сны точно также. Наверное, всем снились кошмары – это фильмы ужасов; или сны, в которых мы деремся или убегаем – боевики; или эротические сны и так далее. Мне же снились сны последовательные с продолжением, что-то вроде сериала. Вот как это было.
Если в семье главный муж,
значит, так решила жена!
В возрасте 22 лет я жил с молодой супругой и с нашим совместным маленьким чудом. Жена сидела с карапузом в декрете, и единственным источником дохода был я. Жили мы в своем доме, который достался мне по наследству от бабушки. Дом был в плачевном состоянии и требовал капитального ремонта, материальных вложений, уйму времени и немалых сил.
Я работал на заводе. Для улучшения нашего финансового положения я выходил на подработки: часто работал в две смены почти без выходных. В свои редко припадающие выходные я занимался ремонтом в доме.
Супруге, изолированной маленьким ребенком от прежней жизни, не хватало общения, внимания и развлечений. Еще на её хрупкие плечи ложились новые обязанности: по уходу и воспитанию нашей кровинушки, а также стирка, уборка и прочие обязанности.
Романтические настроения в нашей семье сменил суровый быт. Начались ссоры и скандалы. Причины для конфликтов жена находила моментально: я много работал, соответственно мало времени уделял семье – чем не повод для баталий? Когда не выходил в дополнительные смены, приносил мало денег – чем не повод для распри?
Я прекрасно понимал свою половинку, и пытался все сгладить и мирно урегулировать, но весьма противоречивые требования жены иногда выводили меня из равновесия. Но я никогда не поднимал на неё руку, и никогда её не оскорблял.
Вечером я проходил мимо общежития какого-то учебного заведения и заметил, как трое подвыпивших парней пристают к молодой девчонке, которая пыталась оказать им сопротивление. Дословно я уже не припомню, как происходила моя с ними беседа, но смысл примерно был следующим:
– Немедленно отпустите девушку! – конечно же, эту фразу произнесли не мне, а я.
– Топай отсюда, – услышал я в ответ.
– Конечно, но я уйду отсюда только в сопровождении этой молодой особы, – настаивал я на своем.
– А с чего ты взял, что она захочет с тобой идти? – спросил один из парней, подходя ко мне. Видимо он предполагал, что это должно меня напугать.
– Давайте у нее, и спросим, с кем она предпочтет остаться, – вежливо, но уверенно ответил я.
На парне, который подошел ко мне, была военная форма.
– Вы военный? – спросил я, и, не дожидаясь ответа, продолжил, – Вы должны защищать мирное население, а что Вы творите? Вы с какой военной части? Вы в увольнительной или в самоволке?
– Я отдал свой долг Родине, на днях вернулся из армии, – с некой гордостью, но уже без нахальства и угрожающего тона произнес солдатик.
– Отдал – молодец! А почему в форме до сих пор ходишь – хвастаешься? Ты и после секса презерватив пару недель не снимаешь? Приношу свои извинения, я неправильно выразился. Форма – это повод для гордости, а вот Ваши поступки свидетельствуют об обратном.
