В затылке засвербело, по телу прокатилось лёгкое тянущее чувство. Хефф устало поморщился. Такие вызовы вполне можно было и не принимать, толку от них всё равно было никакого, но дребезжание в голове раздражало. Планёрка, к слову, раздражала не меньше. Если он ещё раз услышит про KPI, он точно что-нибудь подожжёт. Хефф встал со своего места, вежливо кивнул коллегам, виновато улыбнулся князю и стремительно покинул кабинет.
В коридоре Хефф тут же сбросил скорость, и в холл с пентаграммами вошёл почти прогулочным шагом. Мелкий служащий около ближайшей свободной пентаграммы посмотрел на Хеффа со смесью восторга и ужаса. Сдавленно поздоровался. Хефф осторожно растянул губы в улыбке. Если он показывал зубы, особо слабонервные могли и в обморок упасть. Хотя зубы у него ничуть не изменились за последние столетья. Его внешний облик, в общем-то не особо изменился. Разве что приобрёл дизайнерский костюм.
Изменилось отношение. Если раньше он был незаметным клерком, вроде этого служащего у пентаграммы, то теперь он Самый Жестокий Демон. Хефф уточнял: все слова пишутся с большой буквы. Насколько официальным считается этот титул Хефф так и не понял, но ему подарили табличку на дверь и три кружки с этой надписью.
Мелкий демон настраивал пентаграмму, не сводя с Хеффа восторженно-испуганного взгляда. Хефф привычно поёжился.
Самый жестокий.
Скорее, самый лживый. Хефф успокаивал себя, что лживость – тоже прекрасная демоническая черта. Возможно, даже более почитаемая. Хефф был отличным лжецом. Первоклассным. Если бы не редкие приступы панического страха при мысли о том, что с ним сделают, когда – если! – обман раскроется, Хефф бы даже сам себе поверил.
Пентаграмма мягко засветилась. Холл сменился тесной, заставленной свечами и книгами комнатой.
– О, исчадие Ада, исполни моё желание! – торжественно протянул потёртого вида мужчина в мантии. – Взамен я обещаю отдать свою душу великому демону…
Чернокнижник замялся.
– Хефферу, – вежливо подсказал демон. Хефф обожал такие моменты.
–– Хеффер, Хеффер, Хеффер, – пробормотал мужчина, перебирая книги и шурша страницами. Хефф знал, что тот ничего не найдёт. Технически, это было не его имя. Технически, это было даже не имя. Большую часть своего существования Хефф провёл в роли безымянного мелкого беса. У него из своего был только угол в адской пещере и порядковый номер в картотеке. Хефф даже в мечтах не представлял, что у него будет собственные имя, дом и хотя бы одна кружка. А потом всё завертелось, и герцог ада на приёме спросил имя у тогда-ещё-не-Хеффа, и тот запаниковал, а ему в тот период так нравилась та гадалка. Сначала было странно, но за пару столетий привык.
Чернокнижник закончил мучить книги и вопросительно уставился на Хеффа. Демон в ответ пожал плечами. Большинство «классических» гримуаров, пророчеств и других мистических текстов были написано задолго до того, как у Хеффа появились влияние и имя.
– Я хочу…! – взвыл мужик.
– Нет, – перебил Хефф, не утруждая себя очередным желанием власти, денег и унылого секса.
– В смысле? – чернокнижник моментально растерял весь пафос. – Ритуал, демон, всё получилось же.
– Сделки не будет, мы не заинтересованы, – пояснил Хефф. В самом начале эти разговоры развлекали, но всё рано или поздно приедается.
– Я же душу продаю, всё по правилам! – запротестовал человек.
– Она и так попадёт в ад, – Хефф шёлкнул пальцами, развернул материализовавшийся свиток и пояснял: – Твои грехи, наслаждайся. Ничего крупного или интересного, если начнёшь каяться и исправляться прямо сегодня, может, лет через двадцать сможешь повторить попытку.
– Но моя душа… – ещё раз попытался чернокнижник.
– Является очень ненадёжным вложением, – строго продолжил Хефф. – Подумай сам, ты бы стал покупать то, что и так станет твоим с вероятностью процентов в девяносто девять? Я бы и сто дал, но нам запрещено. У человека есть выбор, сам понимаешь.
