Глава 1. Эпоха стали и пара
Тивница, столица Марнейской империи. Тивницкий императорский университет, аудитория №8. 14 апреля 5735 года. 10 часов утра.
– Ну что, уважаемый Ингас Тиноич, – прямо на ходу молодой князь Рыков вполоборота глянул на профессора Тапурова, – очень надеюсь, что я не зря поддался вашим уговорам и решил потратить это чудесное субботнее утро на открытую лекцию вашего чудаковатого профессора Юнгера.
– О-о-о…, уважаемый, – льстиво протянул профессор Тапуров, – вы не пожалеете. Я пригласил вас, ибо вы интересуетесь новомодными паровыми машинами. Лекция профессора Юнгера так и называется: «Эпоха стали и пара». Обещаю, как минимум, наш выскочка вас развлечёт.
Профессору Тапурову давно перевалило за пятьдесят. Однако с молодым князем Рыковым он ведёт себя не как положено почтенному преподавателю, а как половой в дешёвом трактире перед богатым купцом. В свою очередь молодой князь Рыков, как прямой наследник одного из богатейших аристократов Марнейской империи, давно привык к подобострастию подобных профессоров и чиновников, а потому перестал обращать внимание.
– А почему вы постоянно называете его выскочкой? – язвительно поинтересовался князь Рыков.
– Так он выскочка и есть, – профессор Тапуров нарочито равнодушно пожал плечами. – Получить звание профессора в неполные тридцать два… Это, знаете ли, весьма подозрительно. Однако, нужно признать, профессор Юнгер умеет облечь в самые простые слова даже самые сложные и абстрактные материи и тем самым донести их до массы студентов.
– А, может, – князь Рыков едва сдержался, чтобы не улыбнуться, – всё дело в том, что профессор Юнгер если и не гений, то, как минимум, талант?
Профессор Тапуров недовольно насупился. Вопрос, даже намёк, молодого аристократа ему явно не понравился. Про себя князь Рыков громогласно расхохотался. Старые профессора традиционно не любят молодые дарования. А всё потому, что на их фоне они неизбежно превращаются в самоуверенных, надутых и глупых индюков. Князь Рыков стрельнул глазами на немолодого профессора Тапурова в величественном сюртуке насыщенного и дорогого чёрного цвета. Тем более интересно, почему многоуважаемый Ингас Тиноич всё-таки решил, даже настоял, на посещении открытой лекции своего молодого противника. И только ли дело в новомодных паровых машинах?
– Признаться, – князь Рыков с улыбкой поспешил сменить тему, – вы меня заинтриговали. Будет очень интересно узнать, что это за эпоха стали и пара такая?
– Самая что ни на есть эпохальная, – в голосе профессора Тапурова мелькнул тщательно скрытый сарказм. – Вы просто обхохочитесь. Впрочем, мы пришли. Прошу вас.
Профессор Тапуров остановился перед распахнутыми дверьми в знаменитую аудиторию №8. На его лице застыло такое почтительное выражение, будто у полового в дешёвом трактире, который получил-таки от богатого купца щедрые чаевые.
Князь Рыков не стал разыгрывать учтивость перед давно неюным учёным мужем и первым переступил порог аудитории. На него тут же со всех сторон обрушился шум и гам возбуждённых голосов. Аудитория №8 самая большая в Тивницком императорском университете, однако сейчас даже она забита под завязку. Многочисленные студенты в поношенных сюртуках, тужурках и даже в жилетках плотно заняли все столы, стулья, скамьи, словно сельди в бочке набились даже в проходы между рядами.
– Ого, – удивлённо протянул князь Рыков, – а лекции профессора Юнгера явно пользуются большой популярностью у студентов.
– Ничего страшного, уважаемый, – профессор Тапуров вежливо подтолкнул князя по проходу вниз, – первый ряд столов оставлен для профессуры и почётных гостей. Это такая давняя традиция.
Аудитория №8 построена на манер амфитеатра. Полукруглые ряды узких столов спускаются к небольшой сцене со скромным письменным столом и простенькой деревянной трибуной для оратора. Зато, словно компенсируя малые размеры стола и трибуны, на стене за ними висит огромная школьная доска. Некогда чёрно-матовая поверхность сплошь покрыта плохо смытыми разводами мела.
