Ангелина
– Ваш кофе, Никита Тимурович! – робко произношу, снимая чашку с маленького подносика.
Руки трясутся, как у проклятой наркоманки.
Босс поднимает на меня взгляд. Холодный и властный.
Я такого раньше никогда не видела. Чтобы мурашки по коже.
Вот и как ему вообще сказать, что я беременна? От него.
– У тебя что-то еще, Маркова? – мужчина выгибает бровь, глядя, как я неуверенно переминаюсь с ноги на ногу.
– Нет, – скорее прижимаю к груди поднос, скрывая возбужденные соски, ставшие напряженными от одного лишь его голоса.
Он красив. Очень. Как Бог.
И невеста у него такая же. Модель, наверное. Или актриса какая-нибудь. Все как и положено богачам, типа Абрамова.
А тут я. Со своей офигительной новостью.
Спешу удалиться. А то кислорода не хватает.
– Маркова, – спокойно окликает меня босс, но по телу все равно расползается дрожь.
Оборачиваюсь, и он смотрит на меня пронзительным ледяным взглядом. Точно разглядывает.
Неужели, вспомнил? Узнал?
– Забери у экономистов отчет за прошлый квартал. И поживее! Я уже жалею, что взял тебя на работу.
«Я тоже жалею!» – хочу проорать ему, что есть мочи. Жалею обо всем так сильно, что ночью тайком от сестры прячу слезы в подушку, пока та не станет насквозь мокрой.
Но я не могу показывать слабость единственному родному человеку. И должна быть сильной ради нее. Все, что я делаю – делаю для нее. Только для этого.
– Да, конечно, – поджимаю губы. – Что-нибудь еще? – едва не вздыхаю.
Тяжело говорить с ним. А после того, как тест заполосил тяжело вдвойне.
Я ведь помню его руки. Как они сжимали меня. Жадно. Одержимо. До острых болезненных спазмов внизу живота.
Помню его член. Безжалостный и твердый. Выбивающий стоны и жаркие крики, от которых голос осип.
А потом накрыла реальность. Забилась тупым осколком в сердце. На что я только рассчитывала? Почему поддалась?
Наваждение пропадает, как только вспоминаю, как все произошло. И насколько больно было потом, когда от отвращения к себе хотелось застрелиться, а две наглые полоски с вызовом смотрели на меня с дешевенького теста на беременность.
– И сними уже этот ужасный наряд! Кто тебе вообще сказал, что секретарша должна выглядеть, как бабка с лавочки?!
– Простите, я просто думала…
– Думать – это вообще не твое, Маркова! Сомневаюсь, что ты продержишься на месте моей секретарши хотя бы до конца этой недели.
– А, знаете что?! Вы тоже хороши! Циничный самодовольный индюк! Еще и невесте свой изменяете! Позорище!
Щеки вспыхивают, и я лишь сейчас осознаю, что только что сказала. Спешу скорее спрятаться за дверью, чтобы оказаться подальше. Будто это хоть как-то спасет, и я смогу вернуть случайно выскочившие слова обратно.
Наверное, Абрамов прав, теперь я точно не задержусь в кресле его секретарши даже до конца этого дня.
Вот только скрыться в приемной не выходит. Никита Тимурович нагоняет меня так быстро, что даже ойкнуть не успеваю.
– А, ну, стой! – рычит он на меня, притягивая к себе так близко, что каждое мое воспоминание вновь становится реальным. – Быстро повтори все, что только что сказала!
Ангелина
Три недели назад
– Я в шоке от тебя! – Даша закатывает глаза. Всем своим видом она показывает, что искренне не понимает, как можно отказаться от такого заманчивого предложения.
Я и сама осознаю, что деньги будут не лишними. Только вот воспитали меня иначе. Принципы не позволяют.
– Ну, вот, смотри, – не унимается подруга. – Сколько в среднем стоит эта ваша бионическая рука?
– Тысяч семьсот, – неопределенно мотаю головой. Даже думать не хочется о такой неподъемной сумме.
– Хорошо. А сколько ты накопила за два года?
– Сто пятьдесят, – выдыхаю.
Мне и без ее дурацких примеров ясно, что накопленное – капля в море. Помимо протеза Ваське ведь будут нужны занятия, скорее всего, перед нами встанут другие непредвиденные расходы.
