Пролог
В мире Линея всегда шли войны. Территориальные, идеологические,
религиозные; по прихоти властителей и по необходимости государств…
Первое время Творцов это забавляло, потом – надоело. Скучно стало
наблюдать за смертными, грызущимися по поводу и без, не интересно.
Творцы пытались повлиять на свои творения, заставить их развивать
свои души, совершенству я их. Но не слушали творения своих
создателей…
И решили Творцы, и произнесли Их слова пророки:
Когда Свет со Тьмой
соединятся,
Когда Тьма и Свет
сроднятся,
Когда они единым станут,
То и мир хранимым станет.
И покинули этот мир, оставив лишь Наблюдателей. Не богов, хотя
их впоследствии так стали называть, но – всего лишь жителей этого
мира, по одному на каждую из рас, наделив их и даром и проклятьем –
бессмертьем... и возможностью чувствовать сам мир. Даром – ибо чего
желает большинство? Бессмертья. А проклятьем – так как это очень
больно – смотреть, как вырастают и погибают те, с кем ты рос, их
дети и внуки… Больно смотреть, как войны медленно убивают весь мир,
особенно если можно почувствовать всю боль мира…
Хоть Творцы и ушли, но одна из дракониц носила под своим сердцем
сына одного из них. Того, кого впоследствии назовут Тёмным
Властелином, Князем Тьмы…
Глава 1. Приятное
известие
Мне некогда хандрить и плакать, мне надо идти к
своей заветной цели и радоваться при этом жизни!
Я шла по знакомым с десятилетнего возраста переходам Академии
Магии, одновременно отвечая на кивки знакомых студентов и
приветствуя учителей. Без всякого бахвальства могу сказать, что я
весьма популярная особа. Но, к сожалению, не столько из – за своих
талантов и умений (хотя и это тоже присутствует), сколько из – за
того, что мой отец – король одного из крупнейших человеческих
государств – Анерии. Но я, хвала всем Богам, не наследница – моя
мать была всего лишь любовницей короля. И, к моему глубочайшему
сожалению, всего лишь была. Хоть леди Мишель сэн Тренуа и была
магичкой, но даже это не спасло её от наёмных убийц, посланных Её
Величеством королевой Анерии. Это случилось, когда мне было девять
лет, и сразу после того случая отец забрал меня во дворец – как
единственную память о женщине, которую он любил. А через полгода во
мне открылся сильнейший магический дар и я попала в Академию…
Я тряхнула головой, отгоняя непрошенные воспоминания и вытирая
украдкой слёзы, пока никто не заметил. Вот у всех был бы шок –
стальная леди – и льёт слёзы.
Размышляя подобным образом, я и не заметила, как оказалась в
приёмной Ректора нашего любимого учебного заведения. Я обратилась к
секретарю.
– Сообщите Ректору, что студентка Карэн сэн Тренуа прибыла.
Интересно, по какому поводу на этот раз? Вроде про вчерашнюю
прогулку (недозволенную, разумеется!) он узнать не должен был…
Тут я заметила, что на меня смотрит весьма недовольная
секретарша. А, очевидно, я опять в себя ушла… А она мне тут что –
то рассказывала… Ладно, сделаем вид, что всё так и задумано.
– Вы что – то говорили?
Женщина злобно на меня глянула, но скандалить не решилась: как –
никак дочь короля и любимица Ректора. Надо сказать, кстати, что в
этом случае одно с другим не связано – в своё время моя мама ещё
училась у него, и, надо сказать, была одной из лучших целительниц.
В отличии от меня: слишком нетерпелива я для этого дела.
– Да, я сказала, что Ректор ждёт Вас. Проходите.
Она отодвинулась, и я вошла в кабинет.
Это была большая светлая комната, обитая лакированным деревом.
Окна были большие, на всю стену напротив входа. По бокам от окон
висели полупрозрачные голубовато – зеленоватые шторы. Налево от
входа была личная библиотека Учителя, в которой хранились прямо –
таки раритетные экземпляры эпистолярного жанра. Возле правой стены,
практически напротив двери, стоял рабочий стол размерами побольше
кроватей в спальном корпусе Академии. В кресле (удобном, я лично
проверяла!) за столом сидел сам Ректор нашей альма – матер.
Примерно в полуметре от стола, поближе к двери, стояло ещё два
кресла попроще – для гостей Учителя.
